ПО ПРИМЕРУ ТОМА СОЙЕРА
‑ А кому первому пришла идея проторить тропу вокруг Байкала?
‑ Впервые о тропе вокруг Байкала я услышал от председателя Совета Министров Бурятии Владимира Бизьяевича Саганова. Это было еще в девяностом. Он только что вернулся из США. Там встретил американца, который у него спросил: «Есть ли большая пешеходная тропа вокруг всего Байкала?» Тогда я подумал, что за бред, не нужны нам никакие тропы вокруг Байкала, они испортят нашу первозданную природу. Нам и без троп хорошо, и так везде пройдем. Но в памяти этот разговор остался.
Прошло еще какое-то время, и в самый тяжелый девяносто восьмой год идея снова всплыла на поверхность на базе проектов по развитию экотуризма, в которых я принимал участие. Основной вопрос, который меня волновал тогда, ‑ как привлечь туристов в поселения на побережье Байкала, для того чтобы местные жители смогли зарабатывать за счет экотуризма, для устойчивого развития поселений. Стало очевидным, нужно связать поселения тропой, создать бренд Большой Байкальской Тропы ‑ самой длинной в России. Людям ведь нравится все самое-самое! А если учредить специальный знак «Бурый Байкальский медведь» за прохождение всего маршрута, это вообще здорово!
Идею начал обсуждать с друзьями, специалистами, туристами. Писал проектные предложения, выступал на конференциях и семинарах. И... не прошло и пяти лет, как удача нам улыбнулась.
‑ Каким образом? Откуда пришла поддержка?
‑ В 2002-м мы работали в Федерации спортивного туризма и альпинизма, офис наш располагался в гостинице «Бурятия». Сергей Балданов, наш президент, пришел из спорткомитета с новостью о возможности получить финансирование из российско-американского фонда ФРАЭК. Помню, тогда на совещании министр экономики Николай Атанов, собравший всех, кто хотел попытать удачи в этом фонде, сказал: «Ребята, если честно, то шансов очень мало, в основном фонд ориентируется на поддержку Дальневосточных организаций, а Бурятия не входит в число приоритетных!» Но это известие нас не остановило, и мы вместе с нашими партнерами ‑ «Вахтой Байкала» из Сан-Франциско написали заявку. Проект понравился фонду и получил признание. Мы выиграли не один, а даже три гранта. Благодаря поддержке мы и начали работу по Большой Байкальской Тропе.
Весомую помощь получили и от Службы Леса США. Были организованы стажировки наших специалистов туда, опытные американские эксперты по тропам приехали на Байкал. Тогда, в 2002-м, на озере Тахо (штаты Калифония и Невада) было закончено строительство тропы вокруг знаменитого и любимого всеми американцами озера. Среди тех, кто приехал на Байкал, были и инициаторы строительства тропы вокруг Тахо.
‑ А какие наиболее интересные моменты отложились в памяти?
‑ Мне лично памятен день в Вирджиния-сити, куда делегацию с Байкала привез наш партнер Гэри Кук. Это было 19 января 2003 года. Наше собрание состоялось в школе, где преподавал великий писатель Марк Твен. Так что Большая Байкальская тропа имеет связь с Томом Сойером и Гекльберри Финном. Все, наверное, помнят тот эпизод, когда Тома заставили красить забор и чем это дело закончилось. Наша ББТ ‑ это продолжение этого процесса...
А до собрания в школе мы все вместе сплавлялись по горной реке, которая называлась Русская, в честь живших на ней российских поселенцев, тех, кто основал Форт Росс. Как раз было Крещение, река изобиловала порогами, так что освятило нас водой всех без исключения...
ВОЛОНТЕР И «НА ПУЗЕ ПРОПОЛЗЕТ»
‑ В каком районе начали строить первые тропы?
‑ Первые семь рабочих лагерей по строительству троп разбили рядом с Большим Голоустным, в Забайкальском нацпарке, в Байкальском заповеднике, на Слюдянских озерах Северного Байкала, на реке Бабха и на тропе через Баргузинский хребет. Затем в Иркутске зарегистрировали Межрегиональную общественную организацию «Большая Байкальская тропа». Были проведены первые курсы для российских бригадиров. На семинаре по строительству троп парень из Екатеринбурга рассказывал, что когда он собирался на семинар, его друзья не могли понять, куда он едет. «Странно, как можно строить тропы? Звучит примерно так же, как если бы ты ехал на семинар по протаптыванию домов...» Да, наше российское понимание отлично от общепринятого понятия строительства троп в развитых странах, где история строительства троп насчитывает сотню лет.
В последующие годы тропы строились и улучшались на самом Байкале, в заповедниках и национальных парках, то есть там, где мы находили понимание и желание сотрудничать со стороны руководства. В 2010-м я зарегистрировал некоммерческое партнерство ББТ-Бурятия, по сути мы вышли в самостоятельный поход. Очень хотелось усилить движение строителей троп в Бурятии.
ВМЕСТО ОТДЫХА ‑ ТЯЖЕЛАЯ РАБОТА
‑ Много ли иностранцев отваживаются приехать в Бурятию, чтобы не отдыхать, а работать и еще платить за это? Местные активно участвуют в этом проекте?
‑ Желающих заниматься строительством хоть отбавляй. Основной алгоритм остался неизменным: две недели группа из 15 человек работает по договору с национальным парком или заповедником, половина волонтеров ‑ россияне, половина ‑ иностранцы. Управляет проектом лидер-бригадир, ему помогает помощник, он же переводчик, руководитель проекта ‑ представитель парка, заповедника.
Когда начинали работать, понятия не имели, что такое тропа, а оказалось, что в современном понимании тропа ‑ серьезное инженерное сооружение. Можно сравнить ее с дорогой. Только автодорогу делают с помощью спецтехники, а тропы делают руками, весь инструмент заносят на себе. Тропы нужно, как и автодороги, планировать, считать объемы работы, писать бизнес-план. У нас появились первые «профессоры» ‑ настоящие специалисты по планированию троп.
Опыт, полученный на Байкале, востребован в других регионах России. К сожалению, система троп на Байкале пока единственная в России. А мы мечтаем о создании Института Национальных троп России.
‑ А чего ты вообще в жизни хочешь достичь? Каковы перспективы у ББТ?
‑ Когда-то Большая Байкальская Тропа была просто идеей. Сегодня можно по ней ходить. Сейчас начинается новый этап в развитии ББТ. Мы тесно сотрудничаем с Фондом содействия сохранению озера Байкал. Договорились работать с нашим новым депутатом Государственной думы Михаилом Слипенчуком. Вместе разрабатываем новые планы. Очень хочется не только тропу построить, но и воспитать сотню, а лучше тысячу лидеров. Сильных, грамотных, знающих по два-три языка, обученных действовать в экстремальных ситуациях, имеющих квалификации плотников, сварщиков, спасателей, могущих организовать и мобилизовать любую группу людей. То есть, подготовить настоящих мужиков, которыми может гордиться Бурятия и которым не страшны никакие передряги. Когда у нас будет эта «армия», тогда мы и тропы построим, и новые поколения будут знать, куда идти в этом быстро меняющемся мире. Тогда новая мечта о создании системы троп России не будет казаться такой уж несбыточной.
‑ Но ведь не обходится без сложностей. Тайга, комары, медведи... Как они с этим справляются?
‑ Волонтеры приезжают строить тропы на Байкале не за идею, а за возможностью быть на природе и учить иностранный язык (для кого это русский, а для кого английский). Для иностранца посещение России ‑ очень дорогое удовольствие, а ББТ дает возможность сделать это за символическую плату.
Коллективный труд и две недели совместного пребывания в тайге без какой-либо связи, без посторонних людей помогают узнать друг друга поближе. Например, каждый из нас знает педантичность немцев. Представьте себе человека, тщательно и заботливо убирающего каждый сучок, каждый камень с дороги, постоянно осматривающего результат и улучшающего его в каждой детали. Американцы впечатляют рациональностью. Если немец работает для группового результата, то американец чаще для своего собственного. Сколько песен спето возле костров ‑ тысячи, банок тушенки съедено ‑ сотни, истерик случалось с девушками из-за надоедливой мошкары ‑ десяток, встречи с медведем ‑ бывали. Главное, что за десять лет организованы сотни рабочих лагерей. Появилась первая и пока единственная в России школа подготовки лидеров-бригадиров. Удалось построить заново и реконструировать более 700 км троп, общая стоимость которых оценивается в 2,3 млн. евро. Согласитесь, серьезный вклад в развитие инфраструктуры экотуризма.
ПО ПРИМЕРУ ТОМА СОЙЕРА
‑ А кому первому пришла идея проторить тропу вокруг Байкала?
‑ Впервые о тропе вокруг Байкала я услышал от председателя Совета Министров Бурятии Владимира Бизьяевича Саганова. Это было еще в девяностом. Он только что вернулся из США. Там встретил американца, который у него спросил: «Есть ли большая пешеходная тропа вокруг всего Байкала?» Тогда я подумал, что за бред, не нужны нам никакие тропы вокруг Байкала, они испортят нашу первозданную природу. Нам и без троп хорошо, и так везде пройдем. Но в памяти этот разговор остался.
Прошло еще какое-то время, и в самый тяжелый девяносто восьмой год идея снова всплыла на поверхность на базе проектов по развитию экотуризма, в которых я принимал участие. Основной вопрос, который меня волновал тогда, ‑ как привлечь туристов в поселения на побережье Байкала, для того чтобы местные жители смогли зарабатывать за счет экотуризма, для устойчивого развития поселений. Стало очевидным, нужно связать поселения тропой, создать бренд Большой Байкальской Тропы ‑ самой длинной в России. Людям ведь нравится все самое-самое! А если учредить специальный знак «Бурый Байкальский медведь» за прохождение всего маршрута, это вообще здорово!
Идею начал обсуждать с друзьями, специалистами, туристами. Писал проектные предложения, выступал на конференциях и семинарах. И... не прошло и пяти лет, как удача нам улыбнулась.
‑ Каким образом? Откуда пришла поддержка?
‑ В 2002-м мы работали в Федерации спортивного туризма и альпинизма, офис наш располагался в гостинице «Бурятия». Сергей Балданов, наш президент, пришел из спорткомитета с новостью о возможности получить финансирование из российско-американского фонда ФРАЭК. Помню, тогда на совещании министр экономики Николай Атанов, собравший всех, кто хотел попытать удачи в этом фонде, сказал: «Ребята, если честно, то шансов очень мало, в основном фонд ориентируется на поддержку Дальневосточных организаций, а Бурятия не входит в число приоритетных!» Но это известие нас не остановило, и мы вместе с нашими партнерами ‑ «Вахтой Байкала» из Сан-Франциско написали заявку. Проект понравился фонду и получил признание. Мы выиграли не один, а даже три гранта. Благодаря поддержке мы и начали работу по Большой Байкальской Тропе.
Весомую помощь получили и от Службы Леса США. Были организованы стажировки наших специалистов туда, опытные американские эксперты по тропам приехали на Байкал. Тогда, в 2002-м, на озере Тахо (штаты Калифония и Невада) было закончено строительство тропы вокруг знаменитого и любимого всеми американцами озера. Среди тех, кто приехал на Байкал, были и инициаторы строительства тропы вокруг Тахо.
‑ А какие наиболее интересные моменты отложились в памяти?
‑ Мне лично памятен день в Вирджиния-сити, куда делегацию с Байкала привез наш партнер Гэри Кук. Это было 19 января 2003 года. Наше собрание состоялось в школе, где преподавал великий писатель Марк Твен. Так что Большая Байкальская тропа имеет связь с Томом Сойером и Гекльберри Финном. Все, наверное, помнят тот эпизод, когда Тома заставили красить забор и чем это дело закончилось. Наша ББТ ‑ это продолжение этого процесса...
А до собрания в школе мы все вместе сплавлялись по горной реке, которая называлась Русская, в честь живших на ней российских поселенцев, тех, кто основал Форт Росс. Как раз было Крещение, река изобиловала порогами, так что освятило нас водой всех без исключения...
ВОЛОНТЕР И «НА ПУЗЕ ПРОПОЛЗЕТ»
‑ В каком районе начали строить первые тропы?
‑ Первые семь рабочих лагерей по строительству троп разбили рядом с Большим Голоустным, в Забайкальском нацпарке, в Байкальском заповеднике, на Слюдянских озерах Северного Байкала, на реке Бабха и на тропе через Баргузинский хребет. Затем в Иркутске зарегистрировали Межрегиональную общественную организацию «Большая Байкальская тропа». Были проведены первые курсы для российских бригадиров. На семинаре по строительству троп парень из Екатеринбурга рассказывал, что когда он собирался на семинар, его друзья не могли понять, куда он едет. «Странно, как можно строить тропы? Звучит примерно так же, как если бы ты ехал на семинар по протаптыванию домов...» Да, наше российское понимание отлично от общепринятого понятия строительства троп в развитых странах, где история строительства троп насчитывает сотню лет.
В последующие годы тропы строились и улучшались на самом Байкале, в заповедниках и национальных парках, то есть там, где мы находили понимание и желание сотрудничать со стороны руководства. В 2010-м я зарегистрировал некоммерческое партнерство ББТ-Бурятия, по сути мы вышли в самостоятельный поход. Очень хотелось усилить движение строителей троп в Бурятии.
ВМЕСТО ОТДЫХА ‑ ТЯЖЕЛАЯ РАБОТА
‑ Много ли иностранцев отваживаются приехать в Бурятию, чтобы не отдыхать, а работать и еще платить за это? Местные активно участвуют в этом проекте?
‑ Желающих заниматься строительством хоть отбавляй. Основной алгоритм остался неизменным: две недели группа из 15 человек работает по договору с национальным парком или заповедником, половина волонтеров ‑ россияне, половина ‑ иностранцы. Управляет проектом лидер-бригадир, ему помогает помощник, он же переводчик, руководитель проекта ‑ представитель парка, заповедника.
Когда начинали работать, понятия не имели, что такое тропа, а оказалось, что в современном понимании тропа ‑ серьезное инженерное сооружение. Можно сравнить ее с дорогой. Только автодорогу делают с помощью спецтехники, а тропы делают руками, весь инструмент заносят на себе. Тропы нужно, как и автодороги, планировать, считать объемы работы, писать бизнес-план. У нас появились первые «профессоры» ‑ настоящие специалисты по планированию троп.
Опыт, полученный на Байкале, востребован в других регионах России. К сожалению, система троп на Байкале пока единственная в России. А мы мечтаем о создании Института Национальных троп России.
‑ А чего ты вообще в жизни хочешь достичь? Каковы перспективы у ББТ?
‑ Когда-то Большая Байкальская Тропа была просто идеей. Сегодня можно по ней ходить. Сейчас начинается новый этап в развитии ББТ. Мы тесно сотрудничаем с Фондом содействия сохранению озера Байкал. Договорились работать с нашим новым депутатом Государственной думы Михаилом Слипенчуком. Вместе разрабатываем новые планы. Очень хочется не только тропу построить, но и воспитать сотню, а лучше тысячу лидеров. Сильных, грамотных, знающих по два-три языка, обученных действовать в экстремальных ситуациях, имеющих квалификации плотников, сварщиков, спасателей, могущих организовать и мобилизовать любую группу людей. То есть, подготовить настоящих мужиков, которыми может гордиться Бурятия и которым не страшны никакие передряги. Когда у нас будет эта «армия», тогда мы и тропы построим, и новые поколения будут знать, куда идти в этом быстро меняющемся мире. Тогда новая мечта о создании системы троп России не будет казаться такой уж несбыточной.
‑ Но ведь не обходится без сложностей. Тайга, комары, медведи... Как они с этим справляются?
‑ Волонтеры приезжают строить тропы на Байкале не за идею, а за возможностью быть на природе и учить иностранный язык (для кого это русский, а для кого английский). Для иностранца посещение России ‑ очень дорогое удовольствие, а ББТ дает возможность сделать это за символическую плату.
Коллективный труд и две недели совместного пребывания в тайге без какой-либо связи, без посторонних людей помогают узнать друг друга поближе. Например, каждый из нас знает педантичность немцев. Представьте себе человека, тщательно и заботливо убирающего каждый сучок, каждый камень с дороги, постоянно осматривающего результат и улучшающего его в каждой детали. Американцы впечатляют рациональностью. Если немец работает для группового результата, то американец чаще для своего собственного. Сколько песен спето возле костров ‑ тысячи, банок тушенки съедено ‑ сотни, истерик случалось с девушками из-за надоедливой мошкары ‑ десяток, встречи с медведем ‑ бывали. Главное, что за десять лет организованы сотни рабочих лагерей. Появилась первая и пока единственная в России школа подготовки лидеров-бригадиров. Удалось построить заново и реконструировать более 700 км троп, общая стоимость которых оценивается в 2,3 млн. евро. Согласитесь, серьезный вклад в развитие инфраструктуры экотуризма.