Eng | Рус | Буряад
 На главную 
 Новости 
 Районы Бурятии 
 О проекте 

Главная / Каталог книг / Прибайкалье / Особо охраняемые природные территории (ООПТ) / Заповедники, национальные парки, заказники / Общая информация

Разделы сайта

Запомнить меня на этом компьютере
  Забыли свой пароль?
  Регистрация

Погода

 

Законодательство


КонсультантПлюс

Гарант

Кодекс

Российская газета: Документы



Не менее полезные ссылки 


НОЦ Байкал

Галазий Г. Байкал в вопросах и ответах

Природа Байкала

Природа России: национальный портал

Министерство природных ресурсов РФ


Рейтинг@Mail.ru

  

Яндекс цитирования Яндекс.Метрика

Перспективы развития заповедной системы в Сибири

Автор:  Сыроечковский Е.Е.
Штильмарк Ф.Р.
Источник:  Заповедники Сибири. – Т.II/ / под. Общ. Ред Д.С. Павлова, В.Е. Соколова, Е.Е. Сыроечковского. – С.: 2000. – С. – 217-229.

Как отмечалось в предыдущем томе данного издания (Сыроечковский, Рогачева, 1999), в понятие «Сибирь» включаются следующие регионы: Западная Сибирь, Средняя (Центральная) Сибирь, горные области Юга Сибири и Якутия.
В административном отношении к Сибири относятся пять республик (Алтай, Бурятия, Тыва, Хакасия и Саха /Якутия/), два края (Алтайский и Красноярский), семь областей (Иркутская, Кемеровская, Новосибирская, Омская, Томская, Тюменская и Читинская) и шесть автономных округов (Агинский Бурятский, Таймырский, Усть-Ордынский Бурятский, Ханты-Мансийский, Эвенкийский и Ямало-Ненецкий). Общая их территория составляет 9654 тыс. кв. км, то есть более половины всей площади Российской Федерации (это примерно соответствует всей Европе).
На столь огромных пространствах в двадцатом веке (с 1916 по 2000 гг.) были официально учреждено правительственными постановлениями России, РСФСР и Российской Федерации 32 государственных природных заповедника на общей территории более 20 млн. га, из которых в настоящее время действуют 27 суммарной площадью 18707961 га (в том числе 8 биосферных на пл. 4951753 га). Из указанных 32 заповедников лишь один Баргузинский был учрежден до 1917 г.; в период 1920-1930 - 3; 1931-1940 - 2; 1941-1960 - 1; 1961-1980 - 5; 1981-1990 - 11; 1991-2000 - 9. Как можно видеть, большинство сибирских заповедников возникли в течение последних двадцати лет. Это связано с явно возрастающим вниманием государства и общества к проблемам охраны природы, в том числе и к развитию системы особо охраняемых природных территорий, среди которых особая роль отводится именно заповедникам. Правда, с начала 1980-х гг. в Российской Федерации начали возникать и национальные парки. Их общественная значимость, по мнению многих специалистов (Реймерс, Штильмарк, 1978,1979 и др.), превышает таковую заповедников, поскольку парки предназначены в первую очередь для общения людей с природой, а вторые — для ее изучения и строгой охраны. Однако надо учитывать сложившиеся традиции, а также исторический опыт. В условиях нашей страны возможности рекреации на лоне живописной природы (в том числе и так называемого «экологического туризма») столь велики, что до определенного этапа особой необходимости в национальных парках не ощущалось. Даже теперь, в конце XX века, их количество в Сибири весьма невелико, а на Дальнем Востоке они вообще отсутствуют, несмотря на очень большие перспективы их деятельности.
Очень кратко напомним историю заповедников Сибири (подробнее см. в предыдущем томе (Сыроечковский, Штильмарк, 1999). Хронологически первым сибирским заповедником был Саянский (Соловьев, 1920), начавший свою деятельность в 1915 г., но не утвержденный Правительством (ему предшествовали «местные» соболиные заповедники — Китайский и Казырсукский). В 1919 г. Саянский заповедник прекратил существование, в 1939 г. был создан заново на площади 1220 тыс.га, но в 1951 г. ликвидирован. В январе 1921 г. В.И. Ленин подписал декрет «О Байкальских государственных заповедниках» (текст готовил Ф.Ф. Шиллингер), в соответствии с которым подлежали охране полуостров Святой Нос, Чивыркуйский залив и ряд других участков, однако этот вариант не был воплощен в жизнь и остался на бумаге. Первым советским заповедником в Сибири фактически стали «Столбы», вторым — Алтайский, третьим — Кондо-Сосвинс-кий. В 1948 г. был учрежден Читинский заповедник вблизи областного центра (ликвидирован заодно с Кондо-Сосвинским, Алтайским и Саянским в 1951 г.). В 1952 г. в Сибири оставался только небольшой заповедник «Столбы» и, сокращенный по площади более чем в десять раз, Баргузинский.
Алтайский заповедник закрывался и восстанавливался дважды; Саянский и Кондо-Сосвинский восстановить не удалось. В 1969 г. был открыт Байкальский заповедник, в 1976 — «Малая Сосьва» и Саяно-Шушенский, в 1979 г. — Таймырский. Все остальные создавались в 1980-1996 гг. В последние годы организация заповедников в Сибири, как и по России в целом, фактически прекратилась. Исключением явился Ти-гирекский заповедник, учрежденный в Алтайском крае в конце 1999 г. Предшествующий ему Гыданский заповедник (1996 г.) как учреждение не функционирует. Правда, в 2000 г. существенно расширена площадь биосферного заповедника «Убсунурская котловина» в Тыве, там выделен ряд новых участков (см. соответствующий очерк в этом томе). Два ранее отдельных заповедника в Республике Хакасия («Чазы» и «Малый Абакан») в 1999 г. объединены в один — Хакасский, причем подготовлены материалы для создания его нового крупного таежного участка — «Заимка Лыковых».
В ландшафтно-географическом плане заповедники Сибири распределены неравномерно. В зоне Арктики и Субаркти-ки имеются 4 заповедника (Большой Арктический, Таймырский и Усть-Ленский, плюс бездействующий Гыданский); в северной тайге — 2 (Путоранский и Верхне-Тазовский, причем последний лежит на ее южной грани); в средней и южной тайге - 5 («Малая Сосьва», Юганский, Центральноси-бирский, Тунгусский и Олекминский). Все остальные 16 заповедников расположены в горах Юга Сибири, включая Прибайкалье и Забайкалье.
Заповедники занимают около 1,9% от общей территории Сибири, что примерно оответствует этому показателю по стране в целом (немного менее). Самым крупным заповедником является Большой Арктический, площадь которого превышает 4 млн. га, самым малым — Даурский (44,8 тыс.га).
Учитывая официально утвержденный курс нашей страны на устойчивое развитие общества, усиление экологической безопасности и сохранение биоразнообразия, перспективы роста заповедной системы в сибирском регионе представляются весьма существенными и актуальными.
В этом контексте целесообразно прежде всего обратиться к анализу имеющихся научных планов развития географической сети заповедников. В отечественной литературе содержится очень много предложений и рекомендаций на этот счет, но наиболее известны среди них разработки В.П. Семенова-Тян-Шанского, сделанные по заданию Природоохранительной Комиссии Русского географического общества в 1917 г. (Штильмарк, Аваков, 1977), предложения Комиссии по заповедникам Академии наук СССР (Лавренко и др., 1958) и проекты, составленные в 1970-х гг. сотрудниками ЦНИЛ Главохоты РСФСР, (Зыков, Нухимовская,1979, Зыков, Ну-химовская, Штильмарк, 1981, Дежкин и др., 1988). Следует, конечно, учитывать и более поздние рекомендации, в том числе не только по созданию новых заповедников, но и по возможной оптимизации территорий уже существующих резерватов. Использованы нами и официальные материалы, в частности, собранные Минприродой РФ и Госкомэкологией России, включая рекомендации по развитию заповедной сети в Российской Федерации в 1994-2005 гг. (приложение к распоряжению Правительства РФ от 25.04.1994 г. № 572-р). Далее этот документ упоминается как «Официальный план 1994 г.». Ему предшествовали такие правительственные постановления, как «О неотложных мерах экологического оздоровления страны» (от 27 ноября 1989 г.) и ряд других, которыми предусматривалось расширение сети заповедников и национальных парков в стране до трех процентов от общей территории. Сейчас это признается нереальным по экономическим условиям (Степаницкий, 2000). Из 72 заповедников, указанных в упомянутом плане 1994 г., значительная часть приходится на сибирские территории, хотя многие научные рекомендации не нашли в нем отражения (см. ниже).
Переходим к более детальному рассмотрению перспектив развития заповедной системы Сибири.
Зона Арктики и Субарктики (острова Ледовитого океана и материковые тундры Сибирского Севера).
На многочисленных крупных островах Северного Ледовитого океана (за исключением острова Врангеля и ряда небольших островов у побережья Гыдана, Таймыра и устья Лены) в настоящее время нет заповедников, и этот факт является серьезным недостатком нашей заповедной системы. В прошлом существовал лишь небольшой филиал заповедника «Семь островов» на Новой Земле в районе губ Грибова и Безымянной. Архипелаги Земля Франца-Иосифа и, частично, Северная Земля в 1990-х гг. объявлены федеральными заказниками, но нынешние условия их работы не могут обеспечить должной охраны и научных исследований. В.П. Семе-нов-Тян-Шанский не предлагал арктических заповедников.
В планах Комиссии по заповедникам АН ССР обозначен Новоземельский заповедник, включающий «несколько участков юго-западного побережья Новой Земли и острова Меж-душарского». Учитывая современную реальную ситуацию, эти рекомендации нуждаются в уточнении, возможно выделение заповедных участков не только на западном, но и на неизученном восточном побережье (Калякин, 1993,1995).
В.А. Бычковым (1991 и др.) предлагалось выделить заповедные участки с прилегающей акваторией до 300 тыс.га на полуострове Гусиная Земля, на островах Баренца с акваторией Русской Гавани (такой же площади) и на Оранских островах с акваторией 100 тыс.га. Этот же автор рекомендовал создать морские заповедники — «Малыгинский» на о.Белый в Карском море с акваторией до 200 тыс.га, «Шараповы кошки» на одноименных островах с акваторией до 100 тыс.га и «Карский островной» на островах Визе, Уединения, Кирова, Свер-друп, Вилькицкого, Неупокоева, Шокальского с акваторией до 500 тыс.га. Последний из указанных островов вошел в границы официально утвержденного Гыданского заповедника.
Таким образом, речь может идти как о самостоятельном «Карском островном» заповеднике, так и о расширении номинально существующего Гыданского (что более реалистично). Далее В.А. Бычков предлагает создать «Лаптевский островной» заповедник на всех островах близ побережья Таймыра (лишь некоторая часть их вошла в Большой Арктический заповедник и в Таймырский при его расширении), а также включить морскую акваторию с островами, прилежащую к Усть-Ленскому заповеднику и имеющую статус охранной зоны, непосредственно в состав заповедника, соответственно увеличив его площадь на 300 тыс.га. В Восточно-Сибирском море рекомендуется создать морской заповедник с тремя отделениями: в устье реки Индигирки с акваторией до 100 тыс. га, на островах Беннета, Жохова, Вилькицкого, Генриетты, Жанетты с акваториями до двух млн.га и на островах Медвежьих с акваторией до 300 тыс.га. Что касается Новосибирских островов, то о них речь пойдет отдельно в тексте о Яно-Индигирском заповеднике (см. ниже). В ряде работ говорится о необходимости заповедания «Великой Сибирской Полыньи», — участка Северного Ледовитого океана к востоку от Новосибирских островов — представляющей собой особую «зону жизни» (Сыроечковский, Рогачева, 1994, Никифоров, 1996, Киселев, 1988 и др.).
Переходя к зоне материковых тундр, уместно обратиться, в первую очередь, к такому весьма своеобразному и хозяйственно значимому региону, как полуостров Ямал. Предложения о создании здесь заповедника звучат уже несколько десятилетий (Крючков, 1973, Зыков и Нухимовская, 1979, Калякин, 1984 и др.).
В проекте К.Д. Зыкова и Ю.Д. Нухимовской (1979) Ямальский заповедник ориентировочной площадью 500 тыс.га на двух или нескольких участках предлагался в южной части полуострова (Приуральский район Ямало- Ненецкого округа), в бассейне реки Щучьей, для охраны северных форпостов тайги на стыке с тундровой зоной, а также в качестве стационара для изучения оленьих пастбищ и мест массового норе-ния песца. Позднее были составлены проекты как самостоятельного Ямальского, так и совмещенного Ямало-Гыданского заповедников. К сожалению, эти проекты, составленные начальником проектной партии Б.П. Иващенко и научным руководителем В.Н. Калякиным, не удалось воплотить в жизнь, хотя в официальном государственном плане развития заповедной сети Российской Федерации создание этого заповедника, причем площадью в 1 млн. га, намечалось на 1994-1995 гг. (см. очерк о Гыданском заповеднике, там же говорится о необходимости изменения и существенной оптимизации его территории). Вопрос о создании природного заповедника на Ямале в наше время полностью сохраняет свою актуальность и значимость. Следует учитывать, что некоторые авторы называют Ямальский заповедник «Южно-Ямальским» (Калякин, 1984) или «Тундровым» (Азаров и др.,1986). Напомним, что еще В.П. Семенов-Тян-Шанский предлагал создание «Об-дорского» лесотундрового заповедника в районе нынешнего Салехарда (Штильмарк, Аваков, 1977).
В отличие от Ямала, полуостров Таймыр в настоящее время стоит на одном из первых мест в стране в смысле обеспечения заповедниками (Сыроечковский, Рогачева, 1994, Заповедники Таймыра, 1993 и др.). Тем не менее, можно было бы включить в существующую там сеть такой своеобразный объект, как остров Бегичева в Хатангской губе, а со временем придать заповедный статус и нынешнему Пясинскому федеральному заказнику. Восточнее Таймыра, на севере Западной Якутии, лишь сравнительно недавно («в официальном плане 1994 г.») предложен заповедник под названием «Якутский северо-западный», который должен размещаться в типичных тундрах междуречья Анабара и Оленька (планировался на 2001-2005 гг., площадь - 500 тыс.га).
На севере Якутии, к востоку от Лены, лежит огромная Яно-Индигирская низменность, где еще в довоенные годы предлагалось создать крупный тундровой заповедник. По представлениям В.Н. Скалона (1939), он должен был располагаться в низовьях реки Хромы, а главным объектом охраны служили бы крупные стада северных оленей, включая возможные их кочевки с Новосибирских островов. Позднее близкие варианты поддерживали многие авторы (Успенский, 1967, 1981, Банников, Криницкий, Рашек,1974 и др.).
К.Д. Зыков и Ю.Д. Нухимовская (1979) считали Яно-Ин-дигирский заповедник весьма актуальным и указывали его как «проектируемый».
«Он должен представлять три региона разного ранга: арктические тундры Новосибирских островов и побережья Северной Якутии (Арктика), мохово-лишайниковые тундры и лесотундру Северной Якутии в пределах Яно-Колымской страны. Один из участков этого заповедника будет находиться на Новосибирских островах, второй — в материковых тундрах, прилегающих к проливу Дмитрия Лаптева, и третий — в средней части кряжа Полоустного. Заповедник будет способствовать сохранению крупных стад северного оленя, проводящих летний период на побережьях Северного Ледовитого океана, а на зиму переваливающих через кряж Полоустный и зимующих в северотаежных районах. На Новосибирских островах сохранилась небольшая популяция северных оленей, ведущих в основном оседлый образ жизни. В прошлом, когда стадо новосибирских островных оленей было больше, часть зверей регулярно уходила зимовать в тундры материка или еще дальше к югу. В тундрах проектируемого заповедника располагаются основные места гнездования включенного в Красную книгу стерха; здесь находится крупнейшее захоронение вымерших четвертичных млекопитающих — Ойгосский яр. Намечаемая площадь заповедника — 2 млн.га. В дальнейшем может быть поднят вопрос о включении в Новосибирский заповедник части территории островов Де-Лонга» (Зыков, Нухимовская, 1979, с. 166).
Яно-Индигирский заповедник (площадью 1,2 млн.га) был включен в официальный план природных объектов России, рекомендуемых к заповеданию на 1996-2000 гг., однако реальные перспективы его создания остаются туманными. Как известно, правительство Республики Саха практически отказалось от создания новых государственных заповедников федерального уровня, предпочитая развивать иные формы охраняемых территорий. Между тем, в случае реализации предложений о Яно-Индигирском и Якутском северо-западном заповедниках, формирование заповедной системы в зоне материковых тундр Сибири можно было бы считать завершенным. На явные пробелы в заповедной системе Арктики и Су-барктики, в частности, на отсутствие заповедников в большинстве арктических островов, а также в очень своеобразной зоне лесотундры указывали многие авторы (Сыроечковский, Штильмарк,1983; Успенский, 1981 и др.).
Северотаежная подзона лесной зоны Сибири. Продолжая тему о заповедниках Якутии, начнем этот обзор с востока. Наряду с вариантом тундрового заповедника, В.Н. Скалой в 1939 г. предложил для Якутии «Заповедник на высокогорную фауну» (прежде всего - снежного барана и тарбагана), но не указал конкретного района. В соответствующих планах Главного управления по заповедникам, составленных в 1939 и 1946 гг., фигурируют следующие варианты: Жиганский (700 тыс. га), Верхоянский (1 млн. га), Черский или Индигирский (1 млн.га) и Вилюйский (500 тыс.га). В распоряжении Совета Министров РСФСР 1950 г. о создании в Якутии трех заповедников — резерватов для ценных зверей — их территории не были конкретизированы. В плане Комиссии АН СССР (Лавренко и др.,1958) говорится о предложении Якутского филиала АН СССР создать Верхоянский заповедник площадью 1,2 млн.га в пределах южных отрогов Верхоянского хребта (Томпонский район) в бассейне правых притоков Алдана - рек Тукулан и Барайы на водоразделе с крупным левым притоком Яны — рекой Сартанг. Здесь представлен весь высотный ряд растительности гор восточной Якутии, богат и разнообразен животный мир; этот вариант был поддержан Советом Министров Якутии (Лавренко и др., 1958, с. 28). В начале 1970-х гг. об этом же не раз писали активисты Комиссии по охране природы Сибирского отделения АН СССР (Крылов, Салатова, 1971, Крылов, 1972, Салатова, 1973 и др.). Позднее был предложен несколько иной, хотя и довольно близкий вариант заповедника на Верхоянском хребте под названием Китчанского, также около 1 млн. га (Щербаков, 1963, Зыков и Нухимовская, 1979) В последнем официальном плане 1994 г. Верхоянский /Китчанский/ заповедник не фигурирует, он заменен «Якутским горным», который ранее именовался либо Черским, либо Индигирским. Это горно-таежные и горно-тундровые ландшафты хребта Черского на востоке Республики Саха (2000-2005 гг., пл. 500 тыс.га). Кроме того, в описании тундрового Яно-Индигирского заповедника упомянут «район озера Эманда», хотя это озеро расположено в глубине Верхоянского хребта (бассейн реки Дербике, левого притока Яны). Более южные варианты заповедников Якутии (Вилюйский, Усть-Вилюйский, Центральноаласный и др.) мы рассмотрим в разделе о средней и южной подзонах тайги.
Надо сказать, что ландшафты типичной северной тайги сравнительно слабо представлены в сибирских заповедниках. Они либо встречаются мозаично в отдельных горных системах (Путораны, горы севера Якутии), либо вплотную соприкасаются со среднетаежной подзоной (Верхне-Тазовский заповедник). Поэтому можно рекомендовать заповедание таежного участка на северо-востоке Эвенкийского автономного округа, ориентировочно по водоразделам правых притоков Нижней Тунгуски с рекой Котуй, впадающей в Хатангу. Это один из наиболее отдаленных, труднодоступных и слабо изученных районов северной тайги. Такой заповедник «Северная Эвенкия» (центр - в Туре) мог бы работать на сезонно-смен-ном принципе, осуществляя научные исследования преимущественно экспедиционными методами.
Другой участок очень характерной северной тайги можно было бы выделить в самых верховьях реки Турухан или даже севернее, на водоразделе правых притоков Таза и Большой Хеты (условия работы здесь примерно те же, территория доступна со стороны Туруханска или Красноселькупа).
В планах ЦНИЛ Главохоты РСФСР (Зыков, Нухимовская, 1979) фигурировал оригинальный заповедник под названием «Мангазея» (старинное русское поселение в среднем течении реки Таз, где велась торговля пушниной). Там должны были быть представлены лесотундровые и северотаежные ландшафты (пл. 500 тыс. га). Этот вариант отчасти был заменен Верхне-Тазовским заповедником, но он расположен южнее, на стыке северной и средней тайги, к тому же в своеобразных условиях Сибирских Увалов. Поэтому уместно создание его отдельного, более северного участка. Кроме того, рекомендуется расширить существующие границы Верхне-Та-зовского заповедника к востоку, охватив верхнее течение Таза (см.очерк в этой книге, также: Титов, Потокин, Садекова, 1996).
В типичной северной тайге Западной Сибири намечался и даже проектировался Куноватский заповедник (Ямало-Ненецкий автономный округ), включавший в себя, помимо таежных, очень своеобразные пойменные и болотные ландшафты. К сожалению, эти работы не принесли реальных результатов, хотя данный объект фигурирует в официальном плане на 1994-1995 гг. (пл. 810 тыс.га). Целесообразность его организации была поставлена под сомнение, но все же этот объект требует дальнейших проработок и уточнения. Это же касается и весьма своеобразных территорий по левобережью Оби, тяготеющих к восточным склонам Урала (верховья Северной Сосьвы). Один из подобных вариантов — гипотетический заповедник «Лешак- Щелья» в Березовском районе Ханты-Мансийского автономного округа — отражен в официальном плане 1994 г. (площадь - 25 тыс.га, срок создания 2001-2005 гг.)
Средне- и южнотаежные подзоны лесной зоны Сибири. Действующий с 1976 г. заповедник «Малая Сосьва» в результате длительных усилий недавно был расширен с 92-х до 226 тыс. га. Но если вспомнить, что территория его предшественника, Кондо-Сосвинского заповедника, составляла около 800 тыс.га, это нельзя считать большим достижением. Дело еще и в том, что в пределах нынешнего заповедника почти нет аборигенных «краснокнижных» речных бобров, основная их популяция сосредоточена несколько южнее, в бассейне реки Конды, где был создан федеральный заказник, подчиненный заповеднику. В настоящее время вполне резонно ставить вопрос о заповедании участков, где обитают последние бобры западно-сибирского подвида. Статус нынешнего заказника должен быть повышен до подлинно заповедного, охрана зверей усилена. Напомним, что впервые создание Кондинского заповедника было предложено В.П. Семеновым-Тян-Шанс-ким еще в 1917 г. (Штильмарк, Аваков,1977), а позднее отражено во всех проектах развития заповедной системы.
Ряд заповедников, предложенных для средней тайги, в настоящее время воплощены в жизнь (Юганский вместо предлагаемого в 1950-х гг. Васюганского, Центральносибирский, Тунгусский, или Эвенкийский, Олекминский вместо предлагавшегося Токкинского или Чарского (Скалой, 1939, Щербаков, 1963, Салатова,1973, Зыков и Нухимовская,1979 и др.). Не удалось реализовать предложения о заповедании особо ценных сосновых лесов в бассейне Ангары (Иркутская область или Красноярский край, /Крылов, Салатова, 1971, Са-латова, 1973, предлагавшая Уда-Бирюсинский заповедник и др./). Ждут своей очереди объекты, внесенные в официальный план развития заповедников России 1994 г., например, Южно-таежный пихтовый в Томской области (100 тыс.га, 2001-2005 гг.) и некоторые другие.
Особенно много имеется предложений для таежных подзон в отношении Республики Саха (Якутия). Помимо ранее перечисленных тундровых и горно-северотаежных заповедников, уже довольно давно предлагается заповедание ряда участков в бассейне реки Вилюй. Если в планах ЦНИЛ Глав-охоты РСФСР не слишком определенно говорилось о расположении Вилюйского заповедника в «Центральной Якутии — регионе уникального природного комплекса, в котором среднетаежные лиственничники сочетаются с аласами, лугами и сухими сосновыми лесами... Площадь около 300 тыс.га» (Зыков и Нухимовская, 1979, с.161), то в официальном плане 1994 г. под «Вилюйским заповедником» понимается совершенно иная территория, расположенная на Верхне-Вилюйском плато (бассейн рек Делингдэ и Джекинды, левых притоков р. Чаны, правобережье верховий Вилюя, площадь 500 тыс. га). В тот же план включен и «Усть-Ви-люйский заповедник», представляющий вариант ранее указанного Верхоянского /Китчанского/ заповедника, только расположенного южнее, по правобережью Лены в предгорьях Верхоянского хребта (междуречье рек Дянышке и Ле-писке, пл.1 млн. га), для сохранения «среднетаежных ландшафтов Центральной Якутии». Кроме того, рекомендован этим планом еще Центральноаласньш (Центральная Якутия, 500 тыс. га) и Верхнеалданский заповедники (горно-таежные ландшафты верховий Алдана, включая кряж Зверева, 500 тыс. га). Все эти объекты указаны на период 2001-2005 гг. но реальность их создания более чем сомнительна. Помимо указанных планов и рекомендаций, в литературе имеется и немало других. Напомним, что действующий Олекминский заповедник первоначально намечался на реке Токко (приток р. Чары, отсюда Токкинский или Чарский заповедник (Ска-лон,1939, Зыков,Нухимовская, 1979 и др.), и этот вариант нельзя предавать забвению, посколько именно там (а не на Олекме) расположены наиболее благоприятные местообитания изюбря, причем на восточных пределах его распространения. В литературе приводятся убедительные доводы о необходимости заповедания хребта Токийский Становик вблизи озера Большое Токо (юго-восток Якутии), вблизи которого намечаются разработки крупного угольного месторождения (Волотовский, 1996)*.
Лесостепная и степная зоны южной Сибири. Организация заповедников в лесостепных и степных ландшафтах, как правило, наиболее подверженных разнообразной хозяйственной деятельности, связано с очень большими трудностями. Лишь сравнительно недавно удалось организовать степные заповедники - Оренбургский в Зауралье на 4-х различных небольших участках, Хакасский степной (б.«Чазы») и Даурский в Забайкалье (наименьшие по площади среди заповедников Сибири). В зоне сибирских лесостепей заповедников нет, хотя рекомендаций о них имеется немало.
Прежде всего, здесь следует вспомнить о давнем предложении В.П. Семенова-Тян-Шанского создать Барабинский лесостепной заповедник /парк/ «в Ишимской или Кулун-динской степи с участками колков и озер» (Штильмарк, Ава-ков, 1977). По сути этот же вариант был включен в проект географической сети заповедников СССР академической комиссией по заповедникам в 1950-х гг. под названием «Западносибирского лесостепного» (Лавренко, Гептнер, Кириков, Формозов, 1958).
«Западносибирская лесостепь, — писали эти авторитетные авторы, — осваивается в последние годы так быстро, что необходимо срочное учреждение заповедника, в которой вошли бы как степные участки, так и лесные (березняки и боры). В Западносибирской лесостепи кое-где и теперь еще встречаются некоторые виды охотничье-промысловых животных -косуля, лось, байбак, лисица, корсак, светлый хорь. В недавнем прошлом их было много; можно было встретить также и виды, теперь полностью истребленные — марал, соболь, речной бобр. Учреждение заповедника позволит сохранить и изучить взаимоотношения степной и лесной растительности в условиях западносибирской лесостепи и создать здесь резерват диких ценных животных» (Лавренко и др., 1958, с.64).
В конце 1950-х гг. биологи из Новосибирска и Томска (в частности, Б.Г. Иоганзен, К.Т. Юрлов и др.) проводили специальные обследования в целях организации Барабинского заповедника и наметили его в районе озера Малые Чаны. Несмотря на большое внимание научной общественности к этому проекту и неоднократные выступления ученых в печати (Ходков, 1971,1975, Крылов и Салатова, 1971 и др.) реализовать проект не удалось, хотя Новосибирский облисполком поддерживал тогда эти планы, они были отражены и в материалах районной планировки Новосибирской области, и во всех последующих разработках при проектировании заповедной сети в Сибири (Зыков, Нухимовская, Штильмарк, 1981 и др.). Одним из вариантов было преобразование существующего Кирзинского заказника в заповедник (Ходков, 1975). Барабин-ский заповедник включен в уже не раз упоминаемый официальный план 1994 г. (пл.15 тыс.га, срок создания — 1996-2000).
Столь же печальна судьба Таволжанского (или — по другим авторам — Тобольского ) заповедника, намеченного в 1970-х гг. в озерной лесостепи юга Тюменской области (центральная часть Тоболо-Ишимского междуречья; в плане 1994 г. указана площадь 35 тыс.га; срок организации тот же - 1996-2000 гг.). Тем же официальным планом намечался лесостепной заповедник и в Омской области (бассейн р. Оша, 30 тыс.га, 1995-1996 гг.).
Биологи Алтая неоднократно отмечали насущную необходимость заповедания как степных ландшафтов, так и ленточных сосновых боров. Давно предлагался степной Кулундинс-кий заповедник на северо-западе Алтайского края, а также Волчихинский, расположенный южнее (Хрусталева, Жоголь, 1997 и др). Оба эти варианта отражены в официальном плане 1994 г. Кулундинский намечался в устьях рек Кулунды и Сует-ки с частью акватории Кулундинского озера (180 тыс.га на 2001-2005 гг.), а Волчихинский должен включить в себя сосновые боры, в частности, Касмалинский бор, а также озера Клюквенное и Угловое (площадь 20 тыс.га, те же сроки). Поскольку эти участки относительно близки, они могут составлять единый заповедник, представляя различные ландшафты алтайских степей. Кроме того, предлагался лесостепной Ин-ский заповедник (бассейн р.Иня в Предсалаирье), который не отражен в официальном плане 1994 г. Ботаниками предлагалось заповедание степного участка Алтая в устье р.Чуя (Малышев, Соболевская, 1980 и др.).
В реальности наши заповедники создаются Правительством России, как правило, по ходатайству местных органов власти, то есть сугубо по административному принципу (это особенно ярко проявилось именно в последнем официальном плане развития заповедников, составленном Минэколо-гией РФ в 1994 г.). Совершенно очевидно, что организация столь большого числа степных и лесостепных заповедников в таких соседних областях, как Тюменская, Омская, Новосибирская, и в Алтайском крае практически нереальна. Однако хотя бы 1-2 из указанных вариантов необходимо воплотить в жизнь. Отсутствие природных резерватов на юге Западной Сибири — серьезнейший пробел нашей заповедной системы.

Горы Южной Сибири (Алтай, Саяны, Прибайкалье и Забайкалье).

В этом очень обширном и сложном регионе заповедники относительно многочисленны, но большинство из них нуждается в уточнении и оптимизации своих территорий (Нухимовская, 1985 и др.). Свой обзор мы начнем с Алтайского края и горного Алтая, постепенно «продвигаясь» к востоку.
Недавно созданный Тигирекский заповедник первоначально намечался как национальный парк, а площадь его и границы планировались совсем иными (Хрусталева, Жоголь, 1997, см. также очерк о заповеднике в этом томе, где сказано, что проектирование резервата — в сторону его увеличения — продолжается). Это же в полной мере касается и Ка-тунского заповедника, территорию которого следует существенно расширить (Артемов, 1997). Одновременно должен быть создан и национальный парк, включающий наиболее привлекательные для туристов объекты, тогда как туристический пресс с горных заповедников Алтая необходимо полностью снять. Подробный обзор вариантов создания национальных и природных парков в горном Алтае приводится в работе Н.Г. Салатовой (1973).
Известно довольно много предложений о заповедании различных особо ценных природных объектов горного Алтая. Это, в частности, Сайлюгемский хребет для сохранения архара (Сопин, 1976,1977), участки Южно-Чуйского хребта, изобилующие редкими растениями (Намзалов,1986, Золотухин, 1986), и ряд других вариантов («Особо охраняемые...», 1997).
Территория нынешнего Алтайского заповедника претерпевала большие изменения не только при двукратной ликвидации, но и в последующие годы из-за претензий местных колхозов, расположенных в бассейне Чулышмана. Очень многие авторы (Черкасова, 1977, 1982; Ирисов.1976,1980, Золотухин, Филус, 1983 и др.) обосновывали необходимость расширения заповедной территории на 80-100 тыс. га до прежних пределов (помимо территорий в бассейне Большого Абакана в Хакасии), когда его граница проходила непосредственно по Чулышману, с включением в нее части хребта Чихачева от реки Барбургазы до верховий р. Башкаус и горного массива Талдуаир. Это позволило бы представить в заповеднике характерные горно-степные ландшафты, обеспечить охрану многих особо редких и ценных видов животных, в том числе архара, снежного барса, манула и других «крас-нокнижников», современное состояние которых вызывает большую тревогу ученых.
В последние годы, на базе обширных и долговременных международных контактов и решения ЮНЕСКО о включении части Алтая в список Всемирного природного и культурного наследия, развернуты многолетние работы в целях создания на базе особо охраняемых природных территорий горного Алтая так называемой «Международной биосферной территории» («Теория и практика организации международной биосферной территории...», 1999, Манышев,1999, Рудс-кий, 1999 и др.). Характерно, что это рассматривается в качестве первых шагов на пути не только к «устойчивому», но и ноосферному развитию (М.П. Зотов, С.Л. Ленкин «Горный Алтай — мировой лидер на пути к ноосферному развитию», М.,1999, также Шишин,1999 и др.).
Согласно разработанным проектам, для Республики Алтай планируется существенное развитие системы ООПТ, в частности, создание национального парка в Усть-Коксинском районе, создание ряда «биосферных резерватов» /очевидно как субъектов Катунского заповедника/, в том числе на плоскогорье Укок /как объект Всемирного Природного Наследия ЮНЕСКО/ и ряда других (Теория и практика.., 1999, с. 30-31, Рудский,Лысенкова, 1999). Все эти проекты выполняются на гранты Всемирного Фонда Дикой Природы, Центра охраны дикой природы, ряда фондов США и России («Алтай — XXI век» и др.), в них участвуют ученые не только России, но и Монголии, США и ряда западных стран (Теория и практика..,2000; Костерин, 2000, Шурин, 2000 и др. ). Однако надо учесть, что исполнители этих разработок по Алтаю (Барнаул, Горно-Алтайск), Западному Саяну (Абакан, Красноярск) и Тыве (Кызыл, Новосибирск), а также московские и зарубежные участники по всем этим регионам отнюдь не всегда действуют согласованно, зачастую проводят совещания и семинары независимо друг от друга, слабо обмениваются информацией (впрочем, теперь они имеют возможность компьютерного общения через Интернет). Несколько настораживает также тот факт, что при этом не планируется организация «обычных» государственных заповедников, предпочтение отдается другим формам ООПТ, в частности, «биосферным резерватам», хотя такого понятия, к сожалению, не содержится в официальном российском законодательстве, в частности, Законе об ООПТ*.
Только время покажет нам результаты всей этой «ноос-ферной» деятельности, и лишь действительное состояние самой природы должно окончательно свидетельствовать о ее результативности.
В Кемеровской области особой природной достопримечательностью является так называемый «Липовый остров» на территории Кузедеевского лесхоза по западным отрогам Кузнецкого Алатау, в бассейне реки Кондомы, левого притока Томи. «Это уникальный памятник природы.., единственное в Сибири место, где в горной черневой тайге сохранились представители третичной растительности — липа сибирская с рядом травянистых растений-спутников» (Нищаков, Хатун-цев, 1973, с.209). Еще в 1920-х гг. было намечено заповедание этих реликтовых лесов (Штильмарк, 1973 и др.). Кузнецкий черневой заповедник площадью около 300 тыс. га был включен в планы Академии наук СССР (Лавренко и др., 1958), а затем полностью продублирован в разработках ЦНИЛ Главо-хоты РСФСР (Зыков и Нухимовская,1979), но уже площадью 30 тыс.га. Множество ботанических и лесоводственных описаний этого природного уникума заканчивалось призывами к его заповедан и ю, но осуществить это так и не удалось. Лишь благодаря обострившейся общественнополитической ■ обстановке (забастовки шахтеров) был организован таежный заповедник «Кузнецкий Алатау», работающий в настоящее время довольно активно (см. соответствующий очерк в этой книге). Одновременно был создан и Шорский национальный парк — один из немногих в горах Южной Сибири. «Липовый остров» существует на весьма условном статусе памятника природы, причем в настоящее время «наблюдается прогрессирующая деградация насаждений» (Фатеева, Леонова, 1997, с. 225). Нет сомнений в том, что надо настойчиво ставить вопрос либо о создании отдельного заповедника «Липовый остров», либо о включении его в состав действующего («Кузнецкий Алатау») на правах филиала.
Кроме того, имеется много рекомендаций о заповедании отдельных участков в Присалаирье, Кузнецких степях и даже в густонаселенных районах этой промышленной области (Салатова, 1973, Скалой, Гагина, 1995, Скалой, Полевод, 1997, Лащинский-мл.,1997). Очевидно следует добиваться присвоения реального заповедного статуса и соответствующей службы охраны при организации других форм ООПТ — природных (муниципальных) парков, различных заказников, памятников природы и т. д.
В республиках Хакасии и Тыве, а также на юге Красноярского края и Иркутской области расположено несколько мощных горных систем (Западный и Восточный Саяны, Танну-Ола, Сангилен и др.), внутри которых находятся многочисленные горно-степные котловины и долины рек. Уже упоминаемые для Алтая планы создания международных биосферных территорий распространяются и на системы Западного Саяна, Тыву, Северную Монголию (Восточный Саян в «Ал-тае-Саянский проект» не включен). В этой Алтае-Саянской горной стране довольно много заповедников и очень велики возможности расширения и оптимизации сети охраняемых природных территорий. Хорошим примером организации «международных биосферных территорий» является Убсу-нурская котловина с одноименным биосферным заповедником (см. соответствующий очерк в этой книге), однако этот полезный опыт, к сожалению, не использован при разработках по горному Алтаю (также как и создания совместных Даурско-Монгольских ООПТ).
Уже говорилось, что в прошлом Алтайский заповедник охватывал верховья реки Большой Абакан в Хакасии, но после 1951 г. эта территория утратила заповедный статус. В настоящее время вопрос о создании крупного участка Хакасского заповедника по Большому Абакану («Заимка Лыковых») находится в стадии оформления (см. очерк о Хакасском заповеднике)*. Одной из особенностей этой территории является постоянное падение на нее отработанных частей ракет, запускаемых с Байконура (совсем недавно об этом писал В. Песков). Еще более ценным для заповедания представляется отдаленный участок горной тайги на стыке республик Алтай, Хакасия и Тыва в истоках Малого Абакана (Прокофьев, 1997). Что же касается степной Хакасии, то не следует забывать о самом первом варианте Саксаринского заповедника, предложенного А.В. Куминовой (1976), который поддерживали многие специалисты (Малышев, Соболевская,1980 и др.). Есть и другие объекты для заповедания, например, урочище «Трехозерки», очень ценное для водоплавающих птиц (Савченко и др.,1997). Одновременно авторы писали об исключительной значимости для охраны пролетной водоплавающей дичи озера Тере-Холь на юге Тывы, которое не вошло в состав заповедника «Убсунурская котловина» и подвергается интенсивному хозяйственному освоению, пагубному для птиц. Прежние известные рекомендации о создании Тувинского горно-степного заповедника по хребту Танну-Ола и Сангиленского на границе нынешней Тывы и Монголии отчасти утратили свою актуальность в связи с организацией биосферного заповедника «Убсунурская котловина».
Основным достоинством существующего с 1985 г., первого для Тывы, заповедника «Азас» (Заповедники Сибири, том 1, 1999) было то, что его территория полностью включала в себя весь бассейн реки Азас с ее притоками, но в 1989-91 гг. власти республики отторгли часть заповедника в самых верховьях реки, произвольно сократив его территорию с 337290 га до 300390 (что юридически незаконно). Это положение должно быть изменено в пользу заповедника, а его взаимоотношения с бывшим совхозом Тоора-Хем вполне могут быть урегулированы и без изъятия земель.
Организованный в 1976 г. биосферный Саяно-Шушенс-кий заповедник (Ермаковский и Шушенский районы Красноярского края) признается одним из подлинных природных эталонов для гор Южной Сибири (см. очерк о нем в предыдущем томе серии). Однако, если вспомнить историю его проектирования, то территория планировалась несколько иная: в ее пределы не вошли ценные кедровники в северной части (урочище «Пашкина речка»), и такое положение можно исправить. Кроме того, во избежание новых конфликтов в районе «Аржана» (ритуального для тувинцев источника), следует выделить этот участок из состава заповедника или изменить его статус.
Красноярский заповедник «Столбы» расположен в отрогах гор Восточного Саяна и находится у самой границы крупного промышленного центра. Он был учрежден в 1925 г. на площади всего в 4 тыс.га фактически как национальный парк (см. соответствующий очерк в предыдущем томе этой серии). Лишь в 1946 г. его расширили до современной территории в 47 тыс.га. В 1960 г. Красноярский крайисполком принял решение о еще более значительном увеличении территории заповедника (Штильмарк, 1973), но это не было реализовано. В заповеднике выделен особый туристско-экскурсионный район (ТЭР), где развит массовый своеобразный туризм — «стол-бизм». Давно предлагаемая оптимизация территории «Столбов» должна была бы заключаться не только в значительном расширении заповедника (в том числе на левобережье реки Маны), но и в передаче района самых ближних «столбов» (ТЭР) во вновь создаваемый национальный парк, который может располагаться по правобережью Енисея от Красноярска до Дивногорска и далее вдоль водохранилища (такие предложения были официально даны авторами для схемы национальных парков Сибири, разрабатываемых институтом «Рос-гипролес»). Сотрудники заповедника (в частности, весьма авторитетная среди них Е.А. Крутовская) возражали против понижения статуса ТЭР, хотя по существу заповедности там никогда не было. Это вызвано опасением дачных застроек вблизи города, зачастую угрожающих ценным природным комплексам. Так, например, в когда-то намечавшемся заповеднике «Липовый бор» на левом берегу Енисея в настоящее время располагается дачный поселок Боровое (Андреенко, Вдовин,1996). Однако, при соблюдении природоохранного законодательства, опасения эти напрасны.
Переходя к основным хребтам Восточного Саяна, расположенным на юге Красноярского края, Иркутской области и в Республике Бурятия, надо сказать, что имеется несколько известных вариантов создания там крупных высокогорно-та-ежных заповедников — Саянского, «Большой Саян», Китойс-кого, Тункинского «Восточный Саян» и некоторых других (Салатова,1973; Малышев, Соболевская, 1980; Киселев, 1988; Шар-гаев, 1990 и др.).
Что касается первого из них — Саянского — то здесь нужно вновь обратиться к прошлому. Уже отмечалось, что созданный в 1915 г. Саянский соболиный заповедник, когда намечаемая под него площадь была изъята из пользования населением и одновременно Департаментом земледелия были выделены средства на охрану (1795 руб.) и «три стража были поселены на северных зимовьях» (Соловьев, 1920, с.294), фактически стал ПЕРВЫМ ЗАПОВЕДНИКОМ РОССИИ, и об этом не следует забывать. Но судьба была жестока к этому заповеднику: сначала он сгинул в бурях гражданской войны, затем был в 1939 г. возрожден и успешно действовал (Громов, 1951), но, после недоброй памяти «реорганизации» (точнее — ликвидации) заповедников Сибири, в 1951 окончательно ликвидирован и более не восстанавливался. Между тем, уже само его расположение в центральном горном узле Восточного Саяна (водораздел рек Агула, Тагула, Гутары, Казы-ра и Кизира), наличие замечательных горных озер — Агульского и Медвежьего — говорит само за себя. Очень важен и тот факт, что заповедник граничит с охотничьими угодьями то-фов (тофаларов, или карагасов) — очень своеобразной коренной народности, занимавшейся охотой и таежным оленеводством (напомним, что наиболее крупная, саянская, раса север-
ных оленей считается прародителем данного вида). Условия жизни и состояние этой малой этнической группы вызывает ныне серьезные опасения.
По инициативе известного геодезиста-путешественника и писателя Г.А. Федосеева в пределах бывшего Саянского заповедника в 1971 г. был создан республиканский заказник «Тофаларский» площадью 132,7 тыс.га (территория прежнего заповедника занимала 1200 тыс.га). Но в настоящее время этот заказник, лишь формально сохраняя статус федерального, полностью подчинен местным органам и по существу стал базой охотничьего туризма для высокопоставленных лиц (Леонтьев, Штильмарк, в печати).
Целесообразность возрождения Саянского заповедника очевидна не только из соображений охраны ландшафтов Восточных Саян, но и как сохранение страниц истории заповедного дела. Правда, специалисты высказывают мнение, что в настоящее время для Тофаларии более подходяща форма национального парка, чем заповедника (этот вариант отражен в разработках ин-та «Росгипролес»). Очень важно, чтобы тофы — «охотники верхом на оленях» — могли бы продолжать свой традиционный образ жизни. Однако это вполне возможно и в условиях полигона государственного биосферного заповедника «Саянский», актуальность организации которого сохраняется. В случае же создания национального парка необходимо предусмотреть в нем как возможность охотничьего промысла для коренного населения, так и выделение отдельных заповедных участков или зон.
Переходим к рассмотрению Байкальского региона, представляющего собой особую ценность с точки зрения охраны природы. Непосредственно к озеру приурочены заповедники Байкало-Ленский, Баргузинский и Байкальский, а также два национальных парка — Прибайкальский и Забайкальский (Тункинский в Бурятии охватывает восточносаянские ландшафты).
Прежде всего следует обратить внимание на тот факт, что из всей огромной акватории великого озера заповедано лишь 15 тыс. га вдоль южной части Баргузинского заповедника (от кордона Сосновка до реки Еловки), хотя заповедного статуса несомненно достойны многие участки самого Байкала. В начале XXI века можно будет отмечать столетие со времени первых предложений В.Н. Сукачева и Г.И. Поплавской (1914) о за-поведании Ушканьих островов и некоторых объектов на Оль-хоне. С тех пор и сам В.Н. Сукачев, и многие другие ученые (в частности, В.В. Ламакин, Н.И. Литвинов, O.K. Гусев) неоднократно напоминали об этом, но в настоящее время научная общественность отдает предпочтение различным способам ограничения природопользования в Байкальском регионе, но не традиционному заповеданию (Викулов, 1982, Тулухонов,1996 и др.). Мы же полагаем, что Ушканьи острова должны войти в состав Баргузинского заповедника, как это и намечалось одним из правительственных постановлений 1960 г.
Как уже говорилось в описании Байкало-Ленского заповедника (см. редакционное примечание к очерку в этом томе),первоочередной задачей его оптимизации является расширение к северу в пределы Республики Бурятия. Природа не признает административных границ, которые очень часто усложняют создание наших заповедников. Северная граница Байкало- Ленского заповедника должна быть обозначена мысом Котельниковским на побережье Байкала с обязательным включением горы Черского — наивысшей точки Байкальского хребта высотою 2572 м. Этот район характеризуется исключительным разнообразием высокогорных ландшафтов, присутствием ледников (или многолетних снежников), наличием редких видов флоры и фауны (Гусев, 1964, 1982 и др., Шаргаев, Штильмарк, 1980 и др.).
Баргузинский заповедник, официально признаваемый первым заповедником России (1916 г.), до 1951 г. занимал территорию в 540 тыс. га, а сейчас она составляет меньше половины прежней (248 тыс.га) плюс 111 тыс. га биосферного полигона вне основного «ядра». Вопрос о расширении этого заповедника в настоящее время требует уточнения в связи с изменением места центральной усадьбы, условий охраны и научных исследований (см. предыдущий том серии). Возможно, что в состав заповедника следует включить территорию биосферного региона и некоторые другие участки. Кроме того, целесообразно заповедание очень своеобразного Фро-лихинско-Туралинского заказника («Поющие пески») в качестве одного из филиалов, наряду с Ушканьими островами.
Еще в 1931 г. Байкало-Баргузинская экспедиция Иркутского университета под руководством проф. В.П. Фаворского рекомендовала создание заповедника в дельте реки Селенги площадью порядка 30 тыс.га. Эта территория представляет исключительную ценность для гнездящихся и пролетных водоплавающих птиц (ныне существующий в низовьях Селенги Кабанский федеральный заказник площ. 12,1 тыс.га отнесен к числу водно-болотных угодий, имеющих международное значение в соответствии с Рамсарской конвенцией, и непосредственно подчинен Байкальскому заповеднику). О необходимости заповедания селенгинской дельты (именно такое название и предлагалось для заповедника) писали многие авторы (Шаргаев, 1975, Скрябин и Москвитин, 1977, Ва-сильченко, 1977, Гусев, 1982 и др.); конкретное проектирование по данному варианту велось в конце 1980-х гг., но закончилось безрезультатно — Селенгинский заповедник не создан и остается одним из наиболее актуальных объектов для заповедной системы.
Действующий Байкальский заповедник, которому по существу более подходило бы название «Хамар-Дабанского», остро нуждается в расширении своей территории для охраны крупных копытных и медведей, уходящих в осенне-зимний период за пределы заповедной территории к югу, на Малый Хамар-Дабан. Территорию заповедника следует расширить не только к югу, но и отнести его западные и восточные границы до водораздельных гребней хребтов (предложения Е.Е. Сыроечковского и Э.В. Рогачевой — см. очерк о Байкальском заповеднике в этом томе, также Нухимовская, 1985 и др.).
Неоднократно рекомендовалось включить в состав Байкальского заповедника весьма своеобразную по своей природе впадину озера Таглей, имеющую большое значение для ряда ценных животных (Шаргаев,1975, Шаргаев и Штильмарк,1980 и др.).
Немало неосуществленных вариантов расширения заповедной сети можно привести и для различных районов Забайкалья (Бурятия и Читинская область). По первоначальным предложениям В.Н. Скалона (1949) о Витимском заповеднике (см.очерк в предыдущем томе этой серии) намечалось включить в его пределы не только озеро Орон (Иркутская область), но и отдаленное озеро Ничатку (Читинская область). И опять в процессе проектирования Витимского заповедника сказалось наличие административного рубежа между двумя этими областями (ходатайство о создании заповедника исходило от Иркутского облисполкома, тогда как руководство Читинской области осталось как бы «в стороне»). Между тем, В.Н. Скалой называл будущий заповедник не просто «Витимским», а Витимо-Олекминским, подчеркивая необходимость заповедания местообитаний снежного барана и тарбагана в истоках левых притоков реки Чары (притока Олек-мы). Позднее довольно близкий вариант горного Кодаро-Чар-ского заповедника предлагал известный читинский краевед и натуралист Е.И. Павлов (1967). Сходен с этим рекомендованный Сибирским отделением АН СССР Сюльбанскип заповедник (Салатова,1973). С прокладкой БАМа связан ряд предложений о развитии сети заповедников в Иркутской области и Бурятии (Штильмарк и др., 1977, Наумов, 1976 и др.).
В связи с прокладкой Байкало-Амурской магистрали проблемы охраны горных ландшафтов Кодара стали особенно актуальными (в частности, сохранение небольшой популяции снежных баранов), а расположенный в бассейне Витима одноименный заповедник решить их не может. Исключительный интерес представляет собой и весьма труднодоступное озеро Ничатка, где одному из авторов довелось побывать в марте 1976 г. Надо учесть, что этот район считается перспективным в отношении полезных ископаемых — это создает труднопреодолимые препятствия в отношении заповедания, требуются конкретные уточнения при проектировании. Имелись предложения и о включении некоторых новых участков в состав Олекминского заповедника (Голяков, 1997). О расположенном восточнее хребте Токийский Становик на юге Якутии, также предлагаемом к заповеданию, уже говорилось.
Площади действующих в Читинской области Сохондинского и Даурского биосферных заповедников (см. предыдущий том серии) в процессе проектирования и организации были заметно сокращены по сравнению с первоначально намеченными, при этом существенно пострадали интересы охраны природы и биоразнообразия. Уже из согласованной на федеральном и союзном уровнях территории Сохондинского заповедника были исключены особо ценные горно-степные ландшафты в юго-западной его части, где наиболее широко встречались представители даурской флоры и фауны. Эту явную и грубую ошибку следует рано или поздно исправить. Кроме того, предлагается включить в пределы Сохондинского заповедника район среднего течения реки Букукун и бассейн р.Сохондинки (Нухимовская, 1985). Отдельными участками (филиалами) Сохондинского заповедника могут стать очень оригинальный по природным условиям хребет Эрмана на правобережье Онона и верховья реки Бальджи (Штильмарк, 1981. 1985), с весьма ценными горными кедровниками, причем эти места связаны с работой и творчеством А.А. Черкасова (1867,1994). Не стоит окончательно забывать и о Крас-ночикойском заповеднике, первоначально предложенном еще А.П. Васильковским (1929) и позднее включенном в план Комиссии по заповедникам АН СССР (Лавренко и др., 1958). Этот вариант был отклонен в процессе проектирования Сохондинского заповедника (Штильмарк, 1976).
Большие возможности расширения и оптимизации территории и у Даурского заповедника. Основная его площадь представлена озерными акваториями, между тем как окружающие земли остались в распоряжении хозяйственников. Такое неестественное положение должно быть исправлено. Подчиненный ему Цасучейский федеральный заказник, представляющий собой уникальный сосновый бор, безусловно достоен быть включенным в заповедное «ядро». Это же касается и ряда участков степной Даурии в Борзинском и Забайкальском районах. Существует предложения о создании заповедника - в первую очередь для охраны многих видов птиц -по левобережью Аргуни, в Калганском районе или же у слияния Аргуни с Шилкой в Могочинском р-не (Гагина,1967 и др.). На целесообразность создания Забайкальского заповедника «на границе тайги с ковыльными степями в Нерчинском округе» указывал еще В.П. Семенов-Тян-Шанский в своем проекте 1917 года... Нерчинский степной заповедник фигурирует и в ряде более поздних рекомендаций (Макаров, 1938, Малышев, 1980 и др.).
Многие ученые обращали внимание на тот факт, что все действующие в Республике Бурятия заповедники являются горно-таежными, тогда как степные или лесостепные ландшафты в них почти не представлены. В качестве лесостепного предлагался, в частности, Заганский на одноименном хребте (Смирнов, Кельберг, 1975, Швецов и др., 1977, Зыков и Нухимовская,1979); преимущественно степным может считаться Боргойско-Гусиноозерский (Крылов, Салатова, 1971, Ре-щиков, 1973, Шаргаев, 1975 и др.). Однако же в самом последнем из официальных планов развития заповедной системы в Российской Федерации, разработанном в 1994 г., Иркутская и Читинская области, равно как и Республика Бурятия, вообще не значатся (зато для Якутии приводится 9 рекомендаций, а для Амурской области — 4). Поэтому большинство указанных для Байкала и Забайкалья вариантов, несмотря на всю их актуальность, остаются лишь гипотетическими.
Из представленного обзора, который не претендует на обсуждение ВСЕХ выдвигавшихся научных предложений о создании заповедников в Сибири, можно видеть, что перспективы развития здесь заповедной системы весьма значительны, но ситуация в этой сфере сейчас не очень благоприятна. Уже отмечалось, что после 1995 г. создание новых заповедников и в Сибири, и в стране в целом практически прекратилось (организация Тигирекского заповедника и расширение резервата «Убсунурская котловина» смотрятся скорее как исключения, подтверждающие указанное правило).
Долгое время главным принципом создания советских заповедников был поиск всевозможных компромиссов, по сути, их проектирование и организация осуществлялись под ходовым девизом «берите, что дают!» Сравнительно легко «давались» под заповедники арктические пустыни и горные тундры (гольцы), отдаленные массивы тайги; вокруг лесов зачастую возникали споры; почти недоступными для запове-дания оказывались наиболее ценные их массивы (Тульские засеки, Бузулукский и Цасучейский боры, лесные участки Подмосковья и т. п.), не говоря уже о землях сельскохозяйственного назначения. Не требуется специального анализа, чтобы видеть, какими земельными ресурсами обладает сегодня заповедная система, какие ландшафты в ней господствуют (площади пустошей и тундр измеряются миллионами гектаров, степей — малыми тысячами).
Однако советская тоталитарная система имела такую свою специфику, которая несомненно способствовала развитию заповедного дела. Соблюдение строго установленных ограничений и запретов безусловно шло на пользу природе; сегодня можно смело утверждать, что, если бы общественное развитие России после 1917 года пошло по капиталистическому пути, то людям жилось бы лучше, а растительному и животному миру страны — гораздо хуже. Такие беды нашего общества, как гражданская и Великая Отечественная войны, коллективизация сельского хозяйства и раскулачивание («раз-крестьянивание»), были главным фактором восстановления многих ценных видов охотничьей фауны, находившихся в России на грани XIX и XX вв. в критическом состоянии (соболь, бобр, лось, кабан, сайгак, «морской зверь» и др.). Усилия охотоведов играли второстепенную роль.
Если в двадцатых-сороковых годах государство поддерживало заповедники в основном из практических соображений (сохранение и обогащение живой природы), то в семидеся-тых-девяностых гг. на первый план вышли научно-экологические представления. Но не стоит забывать уроки истории: вслед за периодом первоначального подъема заповедного дела в 1930-х годах наступил период лысенковщины с лозунгом «мы не можем ждать милостей от природы...», а недолгий этап
«экологического бума» конца 1980-х-начала 90-х гг. сегодня сменяется опасностью изменений основополагающих отечественных концепций заповедного дела (Охраняемые природные территории..., 1999). Это может означать прямую поддержку опасного курса на «конвергенцию» заповедников и национальных парков, на допустимость разных форм туризма в заповедниках, на дальнейшее размывание нашей «заповедной идеологии», основой которой был «принцип неприкосновенности», полный отказ от всякого хозяйственного пользования в заповедниках. Разумеется, он неоднократно подвергался и политическим, и примитивным научным нападкам, но все-таки — подчас вопреки всему! — в какой-то мере сохранился. Сегодня, несмотря на все «смены вех», прагматические мотивы вновь одерживают верх над морально-этическими и научными. Этому очень способствует определенная «размытость» самого понятия о заповедности, сложившаяся, к сожалению, не без участия наших юристов и некоторых экологов (подробнее — см. в монографии Ф.Р. Штиль-марка, 1996, и ряде других его работ).
При создании советских заповедников все зависело не столько от конкретных землепользователей, сколько от руководящих «установок» и «мнений», от решения местных властей и ряда центральных органов. Это зачастую создавало многочисленные конфликтные ситуации с местным населением. Накопленный опыт реального проектирования ООПТ (Штильмарк, 1975, 1979, Александров, 1986, Штильмарк, Александров, Иващенко,1991 и др.) убедил в необходимости перехода от жесткого волевого подхода при выборе мест под заповедники к научным разработкам и обоснованиям в целях реальной экологической оптимизации той или иной местности (региона, края, области, района и т. д.). В ряде случаев удалось достичь определенных успехов. Но главным фактором роста заповедной сети все же был «прорыв» широких масс населения к экологической проблематике. Увы, позднее на первый план вышли более злободневные экономические заботы.
На этом фоне в последнее десятилетие возросла роль международного сотрудничества, в частности, участия различных благотворительных центров и фондов в заповедном деле России. Одним из первых и весьма ярких тому примеров явились совместные работы российских, голландских и немецких ученых по созданию заповедников в Арктике (Сыроечковский, Рогачева,1994, Никифоров, 1996 и многие другие, см. также соответствующий очерк о Большом Арктическом заповеднике). За этим последовала организация совмещенных с Монголией биосферных заповедников в Убсунурской котловине и Даурии. В настоящее время ведутся обширные работы по созданию международных биосферных территорий в Алтае-Саянском регионе, важнейшая роль в которой принадлежит Всемирному Фонду Дикой Природы (WWF), при участии ряда других неправительственных экологических организаций (Трейси,1997, Теория и практика.., 1999 и др.). Еще более ярко проявляются эти веяния на Дальнем Востоке в деле охраны и изучения амурского тигра (Матюшкин,1998 и др.).
Не сомневаясь в доброжелательности зарубежных спонсоров, нельзя не замечать некоторого излишнего увлечения наших специалистов как внедрением зарубежного опыта в сфере заповедного дела, так и подчас весьма рискованного механического переноса принципов работы американских национальных парков на отечественные заповедники (Харпер, 2000, Борейко,1998, 2000). Надо учитывать не только различия природных условий, но и принципиальные отличия в традициях и подходах к природе со стороны населения России и США (особенности менталитета, законопослушность, обеспеченность и т. п.).
Другой скрытой опасностью для наших заповедников является стихийная или целенаправленная их замена другими категориями особо охраняемых природных территорий. Безусловно прогрессивное учение о СИСТЕМАХ ООПТ, развитое главным образом в трудах выдающегося эколога-энциклопедиста Н.Ф. Реймерса (Реймерс и Штильмарк,1978, 1979 и др.), имело свою оборотную сторону, определенным образом «понизив планку» заповедного дела. Всевозможные новомодные схемы (экологические «сети», «каркасы» и т. п.), особенно при упрощенном и неправомерном использовании термина «заповедный», в нынешней реальной ситуации не столько служат делу охраны природы, сколько создают лишь видимость благополучия, радуя глаз обывателей разнообразием и большим количеством всевозможных форм ООПТ при фактическом отсутствии подлинной заповедности и настоящих заповедников. Все чаще возникают предложения считать «заповедными категориями» не только национальные и природные парки, но даже некоторые охотничьи или лесные хозяйства.
Заповедники Сибири, как и всей страны, прошли большой, весьма трудный и в целом несомненно достойный путь, сохранив к перелому веков (совпадающему не только со стыком тысячелетий, но и со сменой общественных формаций в нашей стране) свои исконные принципы, заложенные классиками отечественного заповедного дела еще в конце прошлого века. Возможно, что именно наши заповедники являются наиболее ценным природным наследием не только народов России, но и всего человечества.

Литература

Азаров В.И., Деков В.М., Лезин В.А. Формирование сети государственных заповедников Тюменской области. // Современное состояние и перспективы научных исследований в заповедниках Сибири. М., 1986, с. 9-11.
Александров А.С. Проблемы и практика проектирования заповедников. // Соврем, состояние и перспективы научных исследований в заповедниках Сибири. М., 1986, с.14-15.
Андреенко О.В., Вдовин А.С. К вопросу о заповеднике «Липовый бор» в окрестностях Красноярска. // Проблемы заповедного дела Сибири. Шушенское, 1996, с.13-14.
Артемов И.А. К вопросу о расширении Катунского заповедника. // Особо охраняемые природные территории и объекты Республики Алтай и горных систем центра Евразии (пути и проблемы устойчивого развития). Материалы научно-практической конференции. Горно-Алтайск, РИО Универ-принт, 1997, с. 80-82.
Банников А.Г., Криницкий В.В., Рашек В.Л. Перспективы организации заповедников в СССР. // Охота и охотн. хоз-во, № 9, 1974.
Баранов А.А. Ключевые орнитологические территории федерального и местного значения южной части Средней Сибири. // Проблемы заповедного дела Сибири. Материалы межрегиональной научно-практической конференции. Шушенское, 1996, с.14-15.
Борейко В.Е. Святилища дикой природы. Наброски к идеологии заповедного дела. Сер. Охрана дикой природы, Вып. 8, Киев, 1998,110 с.
Борейко В.Е. Опасные тенденции и ошибки в экопросвети-тельской деятельности российских заповедников. // Зеленый мир, № 21-22, 2000.
Бриних В.А., Ткаченко Е.Э., Кирилюк В.Е. и др. Государственный биосферный заповедник «Даурский» (науч-поп. очерк). Борзя, 1998, 24 с.
Бычков В.А. Морские заповедные акватории в Европейской части СССР и Сибири. // Заповедники СССР, их настоящее, прошлое и будущее. 4.1, Новгород, 1990, с.198-201.
Васильковский А.П. Перечень участков и отдельных объектов природы, заслуживающих охраны. // Краеведение, т. 6, № 6,1929.
Васильченко А.А. Сохранить дельту Селенги. // Охота и охотн. хоз-во, № 4, 1977.
Викулов В.Е. Режим особого природопользования (на примере озера Байкал). Новосибирск, Наука, 1982.,189 с.
Волотовский К.А. О необходимости организации заповедника на хребте Токийский Становик (Якутия). // Флора и растительность Сибири и ДВ. Тез. докл. 2-й Всеросс. конф. Красноярск, 1996.
Воронов А.Г., Кучерук В.В. Биотическое разнообразие Пале-арктики; проблемы изучения и охраны. // Биосферные заповедники. Л., 1977, с. 7-20.
Гагина Т.Н. Главное в охране птиц Восточной Сибири. // Охрана природы и воспроизводство естественных ресурсов, Вып. 1, Чита, 1967.
Герасимов И.П., Израэль Ю.А., Соколов В.Е. Об организации биосферных заповедников (станций) в СССР. // Всесторонний анализ окружающей природной среды. Л., Гидро-метеоиздат, 1976.
Голяков П.В. Флора Олекминского заповедника. Автореф. канд. дисс, СПб, 1997, 19 с.
Громов К.И. Саянский заповедник. // Заповедники СССР, т. 2, М., Географгиз, 1951, с.175-201.
Гусев O.K. В горах северного Прибайкалья. М., 1964, 164 с.
Гусев O.K. Байкал и его заповедники. // Охота и охотн.хоз-во, № 1, 1982, с.10-13.
Данилов В.И., Нухимовская Ю.Д., Штильмарк Ф.Р. Проблема создания степных заповедников в РСФСР. // Бюлл. МОИП, отд. биол., т. 88, Вып. 6, с. 92-104.
Дежкин В.В., Алексеева Л.В., Бибикова Л.А., Нухимовская Ю.Д., Федосенко А.К. Итоги и перспективы развития системы государственных заповедников Российской Федерации. // Актуальные вопросы заповедного дела, М., 1988, с. 9-23.
Заповедники Таймыра. WWF, Oslo, 1993.
Золотухин Н.И. Флористические особенности лесов и высокогорий Алтайского заповедника. // Проблемы охраны генофонда и управления экосистемами в заповедниках лесной зоны. Тез. докл. Всес. совещания... М., 1986, с. 95-97.
Золотухин Н.И.,Филус И.А. К вопросу о режиме охраны степных и луговых заповедных территорий. // Охрана живой природы. Тез, докл.., М., 1983, с. 76-77.
Зотов М.П.,Ленкин С.Л. Горный Алтай - мировой лидер на пути к ноосферному развитию. М., «Белые львы», 1999, 191 с.
Зыков К.Д., Нухимовская Ю.Д. Размещение сети заповедников на территории РСФСР. // Опыт работы и задачи заповедников СССР. М., 1979, с. 87-183.
Зыков К.Д.,Нухимовская Ю.Д. Принципы формирования системы заповедников // Пути и методы рацион, эксплуатации и повышения продуктивности охотн. угодий. Тез. докл. научн. конф. М.,1978.
Зыков К.Д., Нухимовская Ю.Д., Штильмарк Ф.Р. Разработка и совершенствование перспективного плана создания заповедников в РСФСР. // Географическое размещение заповедников в РСФСР и организация их деятельности. М., 1981, с. 8-110.
Зыков К.Д., Филонов К.П., Штильмарк Ф.Р. Некоторые аспекты истории и практики организации таежных заповедников. // Охотоведение. М., 1974, с. 304-310.
Ирисов Э.А. Алтайский заповедник и его роль в охране редких млекопитающих Алтая. // Вопросы охраны природы горного Алтая. Горно-Алтайск, 1976, с. 24-26.
Ирисов Э.А. Меры по улучшению режима заповедности в Алтайском государственном заповеднике. // Научно-организационные и прикладные вопросы охраны среды в Алтайском крае. Барнаул, 1980, 136-138.
Калинин А.М. Заповедные леса Кузбасса. // Соврем, сост. и перспективы научн. иссл. в зап-ках Сибири. М., 1986, с. 31-33.
Калякин В.Н. О необходимости создания Южно-Ямальского заповедника. // Исследования в области заповедного дела. М., 1984, с. 28-32.
Калякин В.Н. О наиболее безопасном и оптимальном использовании Новоземельского региона. // Информац. сборник «Безопасность», № 1 (7), М., 1993, с. 64-66.
Калякин В.Н. Новые данные о биогеографической уникальности Новой Земли. //Докл. РАН, т. 343, №1,1995, с.139-141.
Киселев А.Н. Учет этнографических и эколого-социальных факторов при организации государственных заповедников в районах проживания народностей Севера и Дальнего Востока. // Актуальные вопросы заповедного дела. М., 1988, с.127-141.
Костерин О. Там — Алтай! // Сибирский экологический журнал. № 13-14, 2000, с. 74-79.
Крылов Г.В. Деревья, травы жизни, заповедные места. Ново-сибисрк, Наука, 1972.
Крылов Г.В.,Салатова Н.Г. Рациональная сеть заповедных территорий в Сибири. // Рацион, использование и охрана живой природы Сибири, Томск, 1971.
Крючков В.В. Крайний Север: проблемы освоения природных ресурсов. М, Мысль, 1973.
Куминова А.В. Некоторые вопросы использования и охраны растительного мира. // Растительный покров Хакасии. Новосибирск, Наука, 1976.
Лавренко Е.М., Гептнер В.Г., Кириков СВ., Формозов А.Н. Перспективный план географической сети заповедников СССР. // Охрана природы и заповедное дело в СССР, Вып. 3, М., 1958, с. 3-92.
Лалетин А.П. Сохранение биоразнообразия и организация системы особо охраняемых территорий в Средней Сибири. // Проблемы заповедного дела Сибири. Мат-лы межрегион, научно-практ. конф. Шушенское, 1996, с. 85-87.
Леонтьев Э.М.,Штильмарк Ф.Р. Проблемы Тофаларского заказника. // Охота и охотн. хоз-во, 2001 г., в печати.
Латинский Н.Н.-мл. Система охраняемых природных территорий для Салаирского кряжа в пределах Кемеровской области. // Проблемы сохранения биологического разнообразия Южной Сибири. Кемерово, 1997, с. 206-207.
Литвинов Н.И. Об охране островов Байкала. // Рациональное использование и охрана живой природы Сибири. Томск, 1971, с. 274-276.
Литвинов Н.И. Сохранить природу Ольхона. // Охота и охотн. хоз-во, № 8, 1976.
Лиханов Б.Н. Географические проблемы организации национального парка в верховьях Енисея. // Охрана горных ландшафтов Сибири. Новосибирск, Наука, 1973, с. 215-217.
Макаров В.Н. Об итогах научной работы госзаповедников за 1936- 1937 гг. и проблемно-тематическом плане научно-исследовательской работы на третье пятилетие (1938-1942 гг.). // Научно-метод. записки Комитета по заповедникам, Вып. 3, М., 1938.
Малышев Л.И. Совещание по актуальным вопросам охраны растительного мира Сибири (Новосибирск, 4-5 мая 1979 г.). // Ботан. журн., т. 65, № 6, 1980.
Малышев Л.И., Соболевская К.А. От редакторов. // Редкие и исчезающие растения Сибири. Новосибирск, 1980, с. 3-6
Манышев В.К. Экологические, правовые и историко-культурные предпосылки создания сети ООПТ в Республике Алтай. // Теория и практика организации международной биосферной территории на примере сети ООПТ горного Алтая. Барнаул, 1999, 61 с. 1999, с. 7-9.
Матюшкин Е.Н.(составитель). Амурский тигр в России. Библиографический справочник (1925-1997). М., 1998, 412 с.
Никифоров В. Проекты Всемирного фонда дикой природы (ВВФ) в Российской Арктике. // Голос Арктики, № 10, 1996, с. 20-22.
Намзалов Б.Б. О сохранении эталонного участка природы Юго-Восточного Алтая. // Соврем, состояние и перспективы научн. исслед. в зап-ках Сибири. М., 1986, с. 96-97.
Намзалов Б.Б. Об оптимальной сети особо охраняемых природных территорий в Бурятии и Юго-Восточном Алтае. // География и природные ресурсы. № 1, 1998, с. 32-35.
Наумов П.П. БАМ и охрана природы. // Охота и охотн. хоз-во, №3,1976.
Нищаков А.Ф., Хатунцев Д.И. Перспективы создания заповедников и охрана памятников природы в горных районах Кузбасса. // Охрана горных ландшафтов Сибири. Новосибирск, 1973, с. 209-215.
Нухимовская Ю.Д. Биологические и географические предпосылки оптимизации территорий заповедников. // Географическое размещение заповедников в РСФСР и организация их деятельности. М., с. 5-17.
Нухимовская Ю.Д. Материалы по оптимизации заповедных территорий в РСФСР. // Социально-экономические и экологические аспекты совершенствования деятельности заповедников. М., 1985, с. 22-27'.
Нухимовская Ю.Д., Мокрушина Л.С, Кочуров Б.И. Экологические ситуации в России и заповедники. // Заповедное дело в новых социально-экономических условиях. СПб, 1995, с.143-148.
Особо охраняемые природные территории и объекты Республики Алтай и горных систем центра Евразии (пути и проблемы устойчивого развития). Мат-лы науч-практ. конф. Горно-Алтайск, РИО Универ-принт, 1997.
Охраняемые природные территории: материалы к созданию концепции системы охраняемых природных территорий России... М., изд-во РПО ВВФ, 1999, 246 с.
Оценка качества окружающей среды и экологическое картографирование. Руководитель авт. колл. Н.Ф. Глазовский. М„ 1995.
Павлов Е.И. В Читинской области должен быть заповедник. // Охрана природы и воспроизводство естественных ресурсов. Вып.1, Чита, 1967.
Покаржевский А.Д.Дриволуцкий Д.А. Заповедники в районах интенсивной хозяйственной деятельности человека: возможности и задачи. // Заповедники СССР, их настоящее, прошлое и будущее. 4.1, с. 367-368.
Прокофьев СМ. О принципах создания межреспубликанского биосферного резервата в Алтае-Саянской горной тайге. // Мат-лы семинара «Неправительственные природоохранные организации...» Абакан, 1997, с. 59-62.
Редкие и исчезающие растения Сибири. Отв.ред. Л.Н. Малышев, К.А. Соболевская. Новосибирск, Наука, 1980, 224 с.
Реймерс Н.Ф., Штильмарк Ф.Р. Особо охраняемые природные территории. М., Мысль, 1978, 295 с.
Реймерс Н.Ф., Штильмарк Ф.Р. Эталоны природы. М. 1979.
Рещиков М.А. Растительность лесостепи Забайкалья и охрана реликтовых растений в Бурятской АССР. // Охрана
горных ландшафтов Сибири. Новосибирск, Наука, 1973, с. 224-232.
Рудский В.В. Теоретические предпосылки организации системы особо охраняемых природных территорий. // Теория и практика.., 1999, с.10-14.
Рудский В.В., Лысенкова З.В. Плоскогорье Укок как охраняемая территория. // Там же, с.15-19
Рысин Л.П. Заповедность абсолютная или относительная? // Проблемы охраны генофонда и управления экосистемами в заповедниках лесной зоны. 4.1, тезисы докладов... М, 1986, с. 49-51.
Савченко А.П. К вопросу расширения списка водно-болотных угодий, имеющих международное значение. // Проблемы заповедного дела Сибири. Мат-лы межрегион, на-учно-практ. конференции. Шушенское, 1996, с.137-143.
Савченко А.П., Емельянов А.И., Байкалов А.Н. и др. Уникальные водно-болотные угодья Приенисейской Сибири и проблемы их сохранения. // Проблемы сохранения биол. разнообразия Южной Сибири. Кемерово, 1997, с. 213-214.
Салатова Н.Г. Развитие сети заповедников и природных парков как основа охраны горных ландшафтов Сибири. // Охр. горных ландшафтов Сибири. Новосибирск, Наука, 1973.
Седельников В.П. К проблеме охраны высокогорной растительности Алтае-Саянской горной области. // Современное состояние и перспективы научных исследований в заповедниках Сибири. М.,1986, с.106-107.
Семенов-Тян-Шанский В.П. Заповедники и заказники СССР. // Изв. центр, бюро краеведения, № 3, 1928.
Семенова Н.М. Заказники Западной Сибири как резерв при организации будущих заповедников. // Современное состояние и перспективы научных исследований в заповедниках Сибири. М.,1986, с. 51-52.
Скалой В.Н. К вопросу об организации заповедников в Якутии. // Науч.-метод, записки Комитета по заповедникам. Вып. 2, М„ 1939.
Скалой В.Н. Необходимые добавления к Алтайскому заповеднику. // Там же, Вып. 6, 1940.
Скалой В.Н. Об организации Витимского заповедника. // Охрана природы, сб. 8, М., 1949, с.118-121.
Скалой Н.В.Лагина Т.Н. Система охраняемых природных территорий в Кузбассе и перспективы ее совершенствования. // Особо охраняемые территории Алтайского края, тактика сохранения видового разнообразия и генофонда. Мат-лы к регион, конф. Барнаул, 1995, с. 54-58.
Скалой Н.В., Полевод В.А. Проблема сохранения уникальных экосистем в городской среде на юге Кузбасса. // Проблемы сохранения биологического разнообразия Южной Сибири. Кемерово, 1997, с. 218-219.
Скрябин Н.Г., Москвитин В. Байкалу — орнитологический заповедник. // Охота и охотн. хоз-во, № 5, 1977.
Смирнов М., Кельберг Г. Необходим лесостепной заповедник. // Охота и охотн. хоз-во, № 2, 1975, с. 20.
Соколов В.Е., Сыроечковский Е.Е. Географическая сеть биосферных заповедников: закономерности и перспективы развития. // Биосферные заповедники. Соврем, состояние и перспективы развития. Пущино,1981, с. 5-10.
Соколов В.Е., Нечаев А.В., Сыроечковский Е.Е. Заповедники Сибири: перспективы развития географической сети и задачи научных исследований. // Соврем, состояние и перспективы научн. иссл. в зап-ках Сибири. М.,1986, с. 3-9.
Соколов Г.А., Короткое И.А. Принципы формирования сети заповедных территорий в горах Сибири. // Соврем, состояние и перспективы научных исследований в заповедниках Сибири. М.,1986, с. 53-55.
Соловьев Д.К. Заповедники, их выделение, значение, организация и проч. // Саянский промыслово-охотничий район и соболиный промысел в нем. Отчет Саянской экспедиции... Птг, 1920, 478 с.
Сопин Л.В. Некоторые данные по экологии архара хребта Чихачева и горного массива Талдуаир. // Редкие млекопитающие фауны СССР. М., Наука, 1976, с.134-140.
Сопин Л.В. Аргали. // Охота и охотн. хоз-во. № 6,1977.
Сохранение биологического разнообразия: позитивный опыт. Ред. - проф. А.А. Тишков. М., 1999, 115 с.
Степаницкий В.Б. Система особо охраняемых природных территорий федерального значения в России. Состояние и перспективы. // Спасение. М., № 4 (188), 2000, с. 4.
Сукачев В.Н., Поплавская Г.И. Ботаническое исследование северного побережья Байкала в 1914 г.// Изв. Импер. Академии Наук. VI сер., № 16, Птг, 1914, с.1309-1328.
Сыроечковский Е.Е. Географическая система енисейских заповедников: история формирования и роль в изучении биоразнообразия и проблем устойчивого развития на азиатском экологическом мегатрансекте. // Специфика зап-ков региона и местное население. Кызыл-Эрзин,1998, с. 54-55.
Сыроечковский Е.Е., Мельниченко В.М. Перспективы развития системы особо охраняемых территорий в Таймырском автономном округе. // Проблемы заповедного дела Сибири. Мат-лы межрегион, научно-практ. конференции. Шушенское, 1996, с.178-180
Сыроечковский Е.Е.,Рогачева Э.В. Большой Арктический заповедник и проблемы охраны природы Арктики. // Арктические тундры Таймыра и островов Карского моря, т.1, М.,1994, с.17-43.
Сыроечковский Е.Е., Рогачева Е.В. Особенности природы Сибири и заповедное дело. // Заповедники Сибири, т.1, М., Логата, 1999, с. 8-17.
Сыроечковский Е.Е., Штильмарк Ф.Р. Заповедники и заказники Крайнего Севера СССР, их современное состояние и перспективы развития. // Охрана и рациональное использование биологических ресурсов Крайнего Севера. М., Колос, 1983, с. 259-285.
Сыроечковский Е.Е., Штильмарк Ф.Р. Степные заповедники Сибири: проблемы организации. // Проблемы охраны генофонда и управления экосистемами в заповедниках степной и пустынной зон. М., 1984, с. 58-59.
Сыроечковский Е.Е., Штильмарк Ф.Р. Исторический обзор развития заповедной системы Сибири. // Заповедники Сибири, т.1, М.,1999, с.18-26.
Сыроечковский Е.Е.-мл. Перспективы развития системы охраняемых территорий на Таймыре. // Заповедное дело в новых социально-эконом. условиях. СПб, 1995, с. 207-209.
Таран И.В. К вопросу формирования единой системы особо охраняемых ландшафтов Сибири. // Соврем, состояние и перспективы научных исследований в заповедниках Сибири. М„ 1986, с. 58-60.
Теория и практика организации международной биосферной территории на примере сети ООПТ горного Алтая. Барнаул, 1999, 61 с.
Типовые положения о государственных заповедниках, памятниках природы, ботанических садах, дендрологических парках, зоологических парках, заказниках и природных национальных парках. М., ВИНИТИ, 1981, 30 с.
Титов Ю.В., Потокин А.Ф., Садекова И.Ф. Растительность речных пойм в верхнем течении реки Таз. // Ботан. журн. т. 81, № 6, 1996, с. 62-70.
Тихомиров В.Н. Хронические и «благоприобретенные» беды заповедной системы в России. // Заповедное дело в новых социально-эконом.условиях. СПб, 1995, с. 3-7.
Трейси Л. Тихоокеанский центр защиты окружающей среды и природных ресурсов (ПЕРК). // Мат-лы семинара «Неправительственные природоохр. организации и оптимизация сети ООПТ в Южной Сибири». Абакан, 1997, с. 1-3.
Тулохонов А.К. Байкальский регион. Проблемы устойчивого развития. Новосибирск, Наука, 1996, 207 с.
Успенский СМ. Заповедники и заказники Крайнего Севера. // Охота и охотн. хоз-во. № 3,1967.
Успенский СМ. Система природоохранных учреждений в Советской Арктике и Субарктике. // Состояние и перспективы заповедного дела в СССР. (Тезисы Всес. совещания). М. 1981, с. 121-122.
Фатеева Е.А., Леонова Л.Ю. Проблемы особо охраняемых территорий Кемеровской области. // Проблемы биологического разнообразия Южной Сибири... Кемерово, 1997, с. 223-225.
Харпер Дж. Биосферное мышление, империализм и заповедники. // Сибирский экологический вестник, № 13-14, 2000, с. 42-49.
Ходков Г.Н. Барабе нужен заповедник. // Рацион, использ. и охрана живой природы Сибири. Томск, 1971, с. 236-237.
Ходков Г.Н. Сохранить Барабу. // Охота и охотн. хоз-во, №1,1975.
Хрусталева И.А., Жоголь Е.П. Проект системы особо охраняемых природных территорий Алтайского края. // Проблемы сохранения биологического разнообразия Южной Сибири. Кемерово, 1997, с. 225-227.
Черкасов А.А. Записки охотника Восточной Сибири. СПб, 1867.
Черкасов А.А. Бальджа. // Из записок сиб. охотника. Составитель Ф.Р. Штильмарк. М., Физкультура и спорт, 1994, 639 с.
Черкасова М.В. Влияние деятельности человека на природу высокогорий Горного Алтая. // Научные основы охраны природы. Вып. 5, М.,1977, с. 29-39.
Черкасова М.В. Юго-Восточный Алтай — уникальное хранилище генофонда редких видов животных. // Научные основы охраны и рационального использования животного мира. М.,1982, с. 75-82.
Чесноков В.И. Об организации заповедников в Северном При-обье. // Рациональное использование и охрана живой природы Сибири. Томск, 1971, с. 229-230.
Шаргаев М.А. Заповедное дело — на уровень современных требований. // Охрана и рациональное использование природных богатств, Улан-Удэ, 1975.
Шаргаев М.А. К проблеме организации государственного заповедника «Восточный Саян» в Бурятской АССР. // Заповедники СССР, их настоящее, прошлое и будущее, 4.1. Новгород, 1990, с. 278-279.
Шаргаев М.А., Штильмарк Ф.Р. Заповедники и заказники Забайкалья и перспективы их развития. //Фауна и ресурсы позвоночных басе. оз. Байкал. Улан-Удэ, 1980, с.131-137.
Шишин М.Ю. К вопросу о модели развития горного Алтая. / / Теория и практика организации международной биосферной территории на примере сети ООПТ горного Алтая. Барнаул, 1999, 61 с.
Шишин М.Ю. Философски-методологические аспекты концепции культурного Ландшафта. // Там же, с. 23-29.
Штильмарк Ф.Р. Методическое пособие по проектированию заповедников и республиканских заказников в РСФСР. (Раздел 2. Справочные материалы о формировании сети заповедников в СССР) М.,1973, 83 с.
Штильмарк Ф.Р. Формирование сети заповедников на территории РСФСР (история и перспективы). // Бюлл. МОИП, отд. биол. т. 79, Вып. 2, 1974, с. 142-152.
Штильмарк Ф.Р. Проблема организации заповедников в Сибири. // Природа, ее охрана и рацион, использование. Иркутск, 1974а, с. 38-42.
Штильмарк Ф.Р. Методические рекомендации по проектированию государственных заповедников и республиканских заказников в РСФСР. М., 1975, 68 с.
Штильмарк Ф.Р. Проектирование и организация заповедников. // Опыт работы и задачи заповедников СССР. М., Наука, 1979, с. 183-189.
Штильмарк Ф.Р. Бальджа. // Земля и люди, 1981, с. 117-120.
Штильмарк Ф.Р. Таежные дали (2-е издание). М., Мысль, 1976,240 с.
Штильмарк Ф.Р. Справочное пособие по проектированию государственных заповедников и республиканских заказников в РСФСР (ДСП). М.,1980, 103 с.
Штильмарк Ф.Р. Бальджа сегодня. // Охота и охотн. хоз-во, № 1,1985.
Штильмарк Ф.Р. Историография российских заповедников, М., Логата, 1996, 340 с.
Штильмарк Ф.Р. Анализ эволюции системы государственных заповедников Российской Федерации. Автореф. докт. дисс, М..ИПЭЭ РАН, 1997, 27 с.
Штильмарк Ф.Р., Аваков Г.С. Первый проект географической сети заповедников для территории СССР. // Бюлл. МОИП, отд. биол., т. 82. Вып. 2, 1977, с. 153-156.
Штильмарк Ф.Р., Александров А.С., Иващенко Б.И. Развитие сети заповедников и опыт их проектирования в Российской Федерации. // Бюлл. МОИП, отд. биол.,т. 95, Вып. 6, 1990, с.П 1-123.
Штильмарк Ф.Р., Вороницыина Н.К., Толчинская А.С. Природоохранные территории в зоне строительства Байкало-Амурской железнодорожной магистрали. // Бюлл. МОИП, отд. биол. т. 82, Вып. 6,1977, с.101-105.
Шурин Д. WWF приступил к реализации Алтай-Саянского проекта. // Сибирский экологический журнал, № 13-14, Новосибирск, 2000, с. 72-73.
Щербаков И.П. К вопросу об организации заповедников в Якутии. // Проблемы охраны природы Якутии. Якутск, 1963.
Юданова Л.А. Заповедники: статус, задачи, проблемы. Новосибирск, 1992, 80 с.
Яблоков А.В.,Минеев В.И. Заповедники для морских млекопитающих. // Природа, № 8, 1978.
Яцкевич Б.А. От запретов к рациональному природопользованию. // Экология и жизнь, № 3 (15), 2000, с.12-16.

Назад в раздел